Южноамериканская исключительность. Короткая история 1-го неповторимого общества

Так смотрелся иммигрантский район Нью-Йорка «Малая Италия» в 1900 году.
Фото из Библиотеки Конгресса США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке)

Неповторимость цивилизации

Сейчас неувязка «американской исключительности» обширно употребляется в Рф в пропагандистских целях, приобретая при всем этом очевидную антиамериканскую направленность. Иногда ее преподносят в виде рвения США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) представить свой люд как лучшую от остальных, необыкновенную, исключительную цивилизацию, чуток ли не «высшую расу» на земле. Время от времени идеи эти (видимо, в пылу агитационно-пропагандистского запала и из-за недостатка соответственных познаний) даже очень ответственные лица ассоциируют с мыслями, культивировавшимися Гитлером во времена Третьего рейха, обвиняя США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) в нескончаемом стремлении к национальному приемуществу. Запамятывая при всем этом, что сама южноамериканская цивилизация складывалась из остальных народов, превратившись с течением времени в цивилизацию всех наций.

Меж тем южноамериканская исключительность – это не миф. Это явление беспристрастное, имеющее свои исторические корешки и идеологические истоки. Конкретно в ней и состоит сущность южноамериканского народа, его изначальная и неотъемлемая черта. И связана она не с утверждением собственного приемущества в духе Адольфа Гитлера, а до этого всего с исключительностью и уникальностью типичного исторического пути США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) (хорошего от европейских государств), приведшего их к особенному месту в мире. Понимание этого дозволит лучше осознать ту страну, с которой у Рф в протяжении почти всех десятилетий по целому ряду обстоятельств выстраиваются очень неровные дела.

Основным элементом американской исключительности является до этого всего то, что и представляет собой сама южноамериканская цивилизация (которую иногда считают искусственно сделанной). Сформировавшаяся из иммигрантов, из собравшихся в первых 13 колониях Великобритании принужденных и добровольческих переселенцев из остальных государств, объединившихся, сознательно либо интуитивно, вокруг мыслях и ценностей эры Просвещения (народный суверенитет, свобода, права человека, личная собственность, штатские свободы), закрепленных в первых документах Войны за независимость – Декларации независимости, Конституции США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) и Билле о правах, – эта цивилизация с самого собственного рождения завлекала внимание мира вокруг нас. Часто пополняемая иммиграционными потоками из всех государств и материков, южноамериканская цивилизация сейчас представляет все расы, этносы и религии мира, став неповторимым соц и муниципальным феноменом.

Само образование США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) в 1776 году – первого в тогдашнем полуфеодальном окружении демократического страны, объявившего идеи Просвещения основой собственного устройства, провозгласившего принцип народного суверенитета (в противовес царившему тогда в Европе провиденциализму) основным в отношениях власти и народа, а систему разделения властей – каркасом всего механизма республиканского муниципального управления, – очередной элемент, лежащий в основании американской исключительности. При этом почти все тогда не верили в жизнеспособность и перспективы новейшего сделанного на колониальной окраине страны, предрекая его неизбежный крах опосля пары лет существования.

Принципиальной составляющей, определившей специфику исторического пути Америки, было отсутствие феодализма и связанных с ним публичных и муниципальных традиций и отношений. То, что сдерживало и тормозило развитие буржуазных отношений в средневековой Европе и фиксировало вековую отсталость Рф (личная зависимость, крепостное право, помещичье землевладение, наследное дворянство, монархия), в Северной Америке отсутствовало. Капитализм развивался тут быстро на вольной, а поэтому на наиболее крепкой и глубочайшей базе.

Значимой частью американской исключительности сделалось пуританство, пустившее корешки в Новейшей Великобритании и в разной степени распространившееся позднее, в процессе континентальной экспансии, на большая часть штатов. Оно сделалось основой духовных и поведенческих особенностей янки. Пуритане отличались религиозным фанатизмом, владели серьезными характерами, аскетизмом, практичностью и расчетливостью, трудолюбием и бережливостью, также убежденностью в собственной исключительности и даже в богоизбранности.

Не следует забывать и о том, что существование на осваиваемых территориях так именуемого фронтира – подвижной западной границы как следствия континентальной экспансии – служило принципиальным фактором формирования исключительного нрава складывавшейся американской цивилизации. Ее непохожесть на другие народы, скованные феодальными традициями и предрассудками, была совсем явна. Фронтир до конца XIX века был специфичной американской мечтой, он двигался и звал за собой все новейших и новейших пионеров, закаляя их нрав и формируя дух предпринимательства и личного фуррора.

Существенную роль в формировании идеи американской исключительности стала убежденность в универсализме американских ценностей. Не тайна, что Конституция США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке), став первой писаной конституцией в мире, утверждавшей демократическую республику, явилась прототипом для следующих поколений и стран, перенявших эту форму правления. Благодаря ей другие страны и народы восприняли и институт президентской власти, и систему разделения властей, и принцип сдержек и противовесов, не подвергая сомнению их универсализм и всеобщность. Даже современная Наша родина, в какой антиамериканизм оказался культивируемой культурой крайнего десятилетия, живет по Конституции, содержащей принципы первой конституции мира.

Броским выражением американской исключительности стала «южноамериканская мечта» – собирательное понятие, выражающее бескрайний потенциал способностей этого новейшего «града на холмике», симпатичный и притягивающий образ, все еще притягивающий миллионы страждущих со всего мира. США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) до сего времени представляют собой основной объект внимания иммиграционных потоков в мире. Раз в год эта страна воспринимает до 1 млн иммигрантов.

Убежденность в том, что они не только лишь различные, да и остальные, аккомпанирует янки от колониальных времен до наших дней. Это конкретно тот исторический код, который склеивает самое сегментированное и разделенное общество в мире вне зависимости от поколений, появляющихся иммиграционных частей и новейшего соотношения меж ними.

Южноамериканское лидерство

Переплетение всех этих причин, не только лишь ставших беспристрастной составляющей американской исключительности, да и вошедших в общее сознание цивилизации благодаря периодическому и напористому публичному самогипнозу, и сделалось тем историческим наследием, которое передавалось в США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) из поколения в поколение. Его принимали не только лишь граждане этого страны, да и прибывающие иммигранты. При этом распространение этого наследства не очерчивалось только границами Соединенных Штатов.

С течением времени – в особенности в XX веке – само понятие американской исключительности, сначало связанное с чертами формирования американской цивилизации и ее расово-этнического состава, также с принципами, которые легли в базу сделанной демократической республики, наполнялось новеньким содержанием, эволюционировало и получило современный доп контент. В критериях перехода от континентальной экспансии к политике интервенционизма, а позднее и к политике глобального экспансионизма, оно сделалось увязываться и с мыслями южноамериканского лидерства, и с теорией глобального преобладания, превратившись в основной идеологический инструмент внешнеполитического действия в массивном арсенале Муниципального департамента США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке).

Церемония натурализации свидетельствует,
что расовый состав в США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) изменяется.
Фото Reuters

1-ая заявка на мировое лидерство прозвучала от США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) в конце Первой мировой войны, когда президент Вудро Вильсон, выступив с 14 пт, предложил свое видение послевоенного мирового устройства. Но его идеи так и не воплотились в жизнь. Очень сильны были позиции и европейских традиционалистов, и тогдашних изоляционистов в самих США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке), которые не соображали президента, видевшего еще далее собственных современников.

2-ая заявка на глобальное лидерство исходила от США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) уже опосля окончания 2-ой мировой войны, опосля которой заморская держава, все таки преодолевшая изоляционистский синдром (совокупность симптомов с общим патогенезом) и укрепившая свое пространство в мировой экономике, действуя при всем этом наиболее решительно и говоря одним голосом (до этого всего в лице президента Ф.Д. Рузвельта), смогла оказать существенное воздействие на послевоенное устройство мира. Проводимая потом Соединенными Штатами политика сдерживания коммунизма только укрепила их мировое лидерство, превратив в главную супердержаву 2-ой половины XX века.

Будучи «вмонтированной» во все внешнеполитические доктрины Соединенных Штатов, мысль южноамериканского лидерства перешла через их границы, распространяясь по всему земному шару, содействуя тем формированию идеологических основ экспансионистской наружной политики данной всепроникающей неформальной империи современного мира.

Естественно, мировое лидерство может осуществляться по-разному. Можно вести за собой весь земной шар либо хотя бы часть его, навязывая иным государствам и народам свою модель и волю, вынуждая их при всем этом поступать так, как велит мировой суперлидер и используя при всем этом формы экономической либо другой зависимости.

Но быть может и другая модель лидерства: влиять на остальных силой собственного примера, формируя при всем этом у ведомых внутренние мотивы и рвение идти за таковым фаворитом. В этом случае государство-лидер не только лишь само движется вперед, да и, как локомотив, тянет за собой других – тех, кто это лидерство признает добровольно.

Ответы южноамериканскому лидерству

Как остальным ужиться со государством, считающей себя исключительной, свои ценности – всепригодными, свое внешнеполитическое поведение – правильным, государством, стремящейся распространить собственные принципы и университеты на другие народы? Как вести себя с таковым государством-лидером, претендующим на глобальное преобладание, но имеющим при всем этом свои интересы и преследующим собственные цели? Это те вопросцы, которые поставили перед остальным населением земли Соединенные Штаты издавна: и самим фактом собственного появления, и невиданно резвым подъемом, и чрезвычайной глобальной внешнеполитической активностью. Ответы на их различные.

Русский ответ. Более прямолинейным и конфронтационным ответом на заявку США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) на мировое лидерство опосля 2-ой мировой войны стал ответ Сталина, инициировавшего создание системы русских союзников-сателлитов и русских геополитических полей (сфер воздействия), способных перекрыть и уравновесить южноамериканские притязания. Его преемники (от Маленкова, Хрущева до Горбачева) восприняли его, формируя зеркальный южноамериканскому внешнеполитический курс СССР (Союз Советских Социалистических Республик, также Советский Союз — государство, существовавшее с 1922 года по 1991 год на территории Европы и Азии). Таковая модель содействовала формированию биполярного мира и долговременной конфронтации 2-ух супердержав на точной идейной базе – так именуемой прохладной войне, которая не переросла в прямое столкновение меж ними лишь благодаря сдерживающей роли ядерного орудия и сделанному механизму конфронтационного регулирования (а именно, режиму контроля над вооружениями). СССР (Союз Советских Социалистических Республик, также Советский Союз — государство, существовавшее с 1922 года по 1991 год на территории Европы и Азии) и США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) оказались 2-мя державами современного мира, разработавшими и воплотившими в жизнь геополитические программки, нацеленные на глобальную экспансию и собственное приемущество.

Идеологическим ответом СССР (Союз Советских Социалистических Республик, также Советский Союз — государство, существовавшее с 1922 года по 1991 год на территории Европы и Азии) на теорию американской исключительности стал тезис о неизбежности смерти капитализма и победе социализма во глобальном масштабе – осовремененный вариант провалившейся идеи мировой пролетарской революции, в которую так свято и безоглядно верили 1-ые русские большевики и фавориты Коминтерна. Закончившаяся в итоге в 1991 году распадом истощенного гонкой вооружений русского полюса прохладная война ушла в прошедшее, освободив пространство для сотворения новейших центров силы, формирования новейших геополитических полей, интернациональных интеграционных структур и военно-политических блоков.

Китайский ответ. Опосля штатской войны 1946–1949 годов и образования КНР (Китайская Народная Республика — государство в Восточной Азии. Крупнейшее по численности населения государство мира) в 1949 году США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) не признали коммунистический материковый Китай, выстраивая дела с режимом Чан Кайши и Китайской Республикой (Тайвань). Не признавший ни русского, ни южноамериканского лидерства и вышедший в 1960-е годы из русского блока маоистский Китай стал проводить особенный курс, борясь против «южноамериканского империализма» и «русского гегемонизма» сразу. Так длилось наиболее 10 лет, опосля которых США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) решили взять инициативу в свои руки и «разыграли китайскую карту», выстраивая дела с КНР (Китайская Народная Республика — государство в Восточной Азии. Крупнейшее по численности населения государство мира), используя при всем этом советско-китайские противоречия. Усилия Г. Киссинджера и визит президента Р. Никсона в КНР (Китайская Народная Республика — государство в Восточной Азии. Крупнейшее по численности населения государство мира) в 1972 году изменили ситуацию: в 1979 году США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) установили дипломатичные дела с КНР (Китайская Народная Республика — государство в Восточной Азии. Крупнейшее по численности населения государство мира).

Это был пролог к новенькому шагу в развитии страны – реформам Дэн Сяопина. Абсолютно изменив внешнеэкономическое и внешнеполитическое поведение материкового Китая, они открыли его для зарубежных инвестиций и южноамериканского проникания. Необычный экономический подъем, богатый западными странами во главе с США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке), преобразовал Поднебесную не только лишь в «мастерскую» современного мира, но сразу – в стратегического напарника и головного экономического соперника Соединенных Штатов, не только лишь противоборствующего, да и взаимосвязанного с ними. Правда, китайско-американская модель взаимодействия, основанная как на противостоянии и конкуренции, так и на переплетении и взаимозависимости 2-ух экономик, сейчас дает значительные сбои.

Европейский ответ. В отличие от русского европейский ответ не был конфронтационным. Опосля 2-ой мировой войны он формировался в русле беспрекословного признания южноамериканского лидерства и в рамках так именуемой политики атлантизма и выстраивания «трансатлантической солидарности», ставшей с этого момента главный линией американо-европейских отношений. Союзнические дела, сложившиеся в годы 2-ой мировой войны меж США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) и Англией, южноамериканская помощь западным странам опосля войны послужили основой таковой политики. Пришествие прохладной войны и сдерживание коммунизма добивались укрепления позиций США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) в Европе, и южноамериканский зонт сохранности перевоплотился в повсевременно работающий фактор современности. Временами меж западными союзниками появлялись трения (президентство де Голля во Франции, сегоднящая политика Трампа по вопросцу взносов в НАТО (Организация Североатлантического договора, Северо-Атлантический Альянс — крупнейший в мире военно-политический блок)), которые навряд ли серьезно подорвут устои союзнических отношений и поставят под колебание сам факт южноамериканского лидерства.

Русский ответ. Внешнеполитическое поведение новейшей Рф опосля распада СССР (Союз Советских Социалистических Республик, также Советский Союз — государство, существовавшее с 1922 года по 1991 год на территории Европы и Азии) не различалось последовательностью. В течение первого десятилетия ее внешнеполитический курс был ориентирован на интеграцию в западное место и его университеты. Но неувязка южноамериканского лидерства, а точнее, нежелание его открытого признания со стороны Рф, сделалось все-же значимым тормозом в его реализации. Кардинальная смена курса произошла с приходом на пост президента РФ (Российская Федерация — государство в Восточной Европе и Северной Азии, наша Родина) В.В. Путина, который развернул его в ином направлении: открытое неприятие южноамериканского лидерства, антиамериканские декларации, дипломатичное и геополитическое (присоединение Крыма, действия в Донбассе) противодействие США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) были расценены как проявление русского реваншизма, неприкрытое рвение Рф вернуть свою роль величавой державы. Южноамериканским ответом на подобные деяния явились антироссийские санкции, направленные на сдерживание и корректировку ее внешнеполитического поведения и торможение развития. Сегоднящая модель российско-американского взаимодействия сформирована вокруг новейшей, негативной повестки денька, а конкретно – санкционной спирали, которая и стала основным стержнем асимметричной конфронтации 2-ух государств: США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) – супердержавы, победившей в прохладной войне, и Рф – главной наследницы СССР (Союз Советских Социалистических Республик, также Советский Союз — государство, существовавшее с 1922 года по 1991 год на территории Европы и Азии) – супердержавы, проигравшей и развалившейся в процессе биполярной конфронтации.

Естественно, приведенный выше список не исчерпывает существовавшие в истории и формирующиеся сейчас ответы южноамериканскому лидерству. Есть кубинский, иракский и иранский ответы. Бесспорный энтузиазм представляет то, как воспринимают южноамериканское лидерство на постсоветском пространстве: в балтийских государствах, в Украине, Грузии, Белоруссии, государствах Центральной Азии, в Азербайджане и Армении. В разных регионах мира южноамериканский парадокс воспринимается по-разному. Предпосылки разнопланового восприятия США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке), их институтов и их политики (в особенности наружной) кроются в особенностях воспринимающего субъекта (народа, страны, региона). Так, в незападных ограниченных обществах обычного типа ценности, навязываемые в процессе американской глобальной экспансии, прививаются с огромным трудом, тотчас вызывая открытое неприятие и отторжение, содействуя при всем этом развитию оборотного результата – антиамериканизма, являющегося обратной стороной медали с надписью «Южноамериканское лидерство».

Эволюция американской исключительности

Почти все противники американской исключительности считают, что она равномерно с неизбежностью уйдет – либо даже уже уходит – совместно с закатом самой Америки. И в чем либо они правы. Как это ни феноминально звучит, но сама сущность американской цивилизации все-же медлительно подтачивает ее базы. Изменение иммиграционных потоков и последовавшие демографические сдвиги привели с течением времени и к изменению в соотношении меж этническими секторами южноамериканского общества. Явное замедление прироста белоснежного населения, ускоренный рост численности темных и выходцев из латиноамериканского региона приводят не только лишь к очевидному смещению электоральных и партийно-политических предпочтений. Они вызывают и неминуемые сдвиги в отношении того, что кажется незыблемой основой самого американизма: американской исключительности, южноамериканского лидерства и экспансионизма и южноамериканского глобального приемущества.

Современные переселенцы (в особенности из государств Латинской Америки), готовящиеся стать южноамериканскими гражданами, с трудом воспринимают весь комплекс мыслях и принципов, составляющих бесспорное наследство южноамериканского общества и страны, переданное отцами-основателями своим преемникам. Любой этнический сектор по-своему принимает США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) и их политические университеты, привнося при всем этом в новое общество свои привычки, культуру, стиль жизни и поведения, которые тотчас ему противоречат. Даже темные, которые являются исторически неотъемлемым сектором южноамериканского общества, живут и действуют часто вразрез с общеамериканскими принципами. Это и делает базу для размывания тех величин, которые, формируя философию американизма, постоянно казались в США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) незыблемыми и неизменными.

Естественно, подобные процессы не происходят стремительно. Они могут скапливаться годами и десятилетиями, исподволь и неприметно меняя признанные ценности и обычное поведение. Но конкретно так и развиваются все общества: медлительно отказываясь от прошедшего, они с трудом воспринимают новое, формируя при всем этом промежную историческую ткань (мед. система клеток и межклеточного вещества, объединённых общим происхождением, строением и выполняемыми функциями), которая и связывает поколения. Хотя данное утверждение и может показаться спорным, оно все таки отражает ту противоречивую и непростую линию движения прогресса, по которой движется современное население земли.

И в конце концов, крайнее. Когда мы говорим о историческом опыте США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) (либо хоть какого другого страны), непременно только одно: историю остальных государств и других народов нужно знать, осознавать и даже ощущать. Лишь в этом случае любой из нас сумеет лучше осознать и историю страны своей, ее бесспорную исключительность, полностью явную самобытность и редчайшую историческую неповторимость. 

Источник: ng.ru