Женщина с судимостью
Был у меня в юности друг с судимостью. Митей звали. Отсидел несколько лет за хулиганку.
И вот это как раз и нравилось мне в нем больше всего – что он посиживал. Посиживал, означает, хватил лиха, почти все пережил, не цуцик какой-либо. Таковой друг в столичной приличной среде не у всякого будет. Даже предки мои при всех собственных серьезных правилах вытерпели его – кто ж на Руси хотя бы с крохами совести бросит гранит в сидельца?
Но – скоро, понятно, разошлись наши тропки. Я поступил в МГУ, серьезно взялся за учебу, а он продолжал пить, колоться, шаромыжничать… В один прекрасный момент явился ко мне бухой на факультет, желал подойти, а я, стоя в кругу однокурсников, сделал ему рукою недостойный стоп-жест…
Он, естественно, обиделся, звучно матернулся и ушел – и так мы с ним больше не виделись.
Не впечатлял меня уже этот его блатной образ – герой, как это почаще всего бывает, оказался поблизости никаким не героем. Остальные у меня пошли товарищи, знакомства, ценности.
Было надо набираться уму-разуму, созодать карьеру – какой уж здесь друг Митя, от него лишь препядствия будут!?
Даже в любви к дамам эта моя сверхзадача не оставляла меня. Находил для жизни не попросту прекрасную, умную, а чтоб и папа был какой-либо влиятельный шеф – в партийных верхах, КГБ либо академик… Ну а если уж иностранка попадется, и совсем класс, вырвемся на Запад.
И вот нет уже издавна ни моей избранницы, ни ее всевластного папы, ни гульного Митьки с его судимостью… А зуд тщеславия как и раньше не оставляет. Чтоб увидели тебя, порочного, похвалили, приблизили, одарили… Как без этого даже не старости лет?! Где, блин, мой мильон подписчиков? Где очередные грамоты за активное роль..? Видно уж, до самого гроба предначертано нам сиим болеть.
Но здесь вдруг что-то странноватое случилось с сиим моим тщеславием, куда-то оно совершенно не туда двинуло. Я уже даже на пандемию пробовал это дело свалить – вдруг и таковая побочка есть…
А началось это так. Забрел я как-то на одну престижную выставку голландской живописи. Брожу по ней, рассматриваю вяло картины – и вдруг вижу посреди гостей 1-го весьма принципиального моего бывшего начальника из высших эшелонов. Он меня тоже приметил и отрадно с внуком двинулся ко мне. И чуть я ощутил приятный щекоток гордости за себя (вот, мол, какие чины со мной знаются), как что-то во мне вдруг резко взбрыкнуло, и я сделал ему рукою (точь-в-точь как тогда Митьке) твердый стоп-жест. Он одурело застыл на месте, но здесь же резко развернулся и начал двигаться от меня подальше. Представляю, что он со собственного высока обо мне поразмыслил. Да я и сам не сообразил, как это вышло. Будто бы какая-то вражья сила (уж не Госдеп ли?) вселилась в меня и разом вытрясла весь мой прежний служивый бэкграунд.
Ну и с того времени пошло. На уровне мыслей я этот же самый жест то и дело показываю фактически всей нашей прекрасной элите – всем сиим видным ньюсмейкерам, крикливым мыслителям, ненасытным обладателям дворцов, яхт, клубов, политически подкованным, будто бы в партшколе, артистам, музыкантам, всем сиим приближенным, допущенным, кротким… – НЕ ПРИБЛИЖАЙТЕСЬ!
Мое тщеславие опять сделало необычный кульбит. И будто бы в юности, меня снова потянуло к человеку с судимостью. Естественно, уже не с митькиной статьей, здесь бери выше. Здесь уже политика, посягновение на устои. Захотелось доверчивым людям справедливости, правды – вот и вываливали на улицы. – А кто разрешил?!
И так же, как тогда перед Митькой, я ощущал себя каким-то фраером в скорлупе. Они-то вон вышли – а я домашними делами занимался, бубнил о бесполезности, ссылался на собственный поздний возраст… Их-то хватали, судили – а я, как постоянно, чистенький.
Ранее я бы на этих отважных девиц и глаз, наверняка, не поднял, куда им до наших записных красоток с инстаграм, а сейчас – обидно любуюсь. Будто бы на глобальных звезд заглядываюсь. Вот каких клеить необходимо.
И жаль Митьки нету, чтоб за рюмкой все это обсудить.
Источник: