Как США хотят выиграть войну с Россией
Стратеги из Пентагона уверенны, что США могут одолеть Россию в войне, не доводя до ядерного удара. Доработав стратегию блицкрига Вермахта, они начали подготовку «многоуровневой военной операции» против Рф. В чём её сущность?…
В 2017 году Пентагон брал на вооружение теорию стратегической «мультидоменной» (либо многоуровневой) операции Multi-Domain Operations (MDO), которая обязана дозволить Америке одолеть при помощи малых сил и приемущества в разработках.
В октябре 2019 теория совсем сформировалась в план модернизации вооруженных сил США до 2035 года (Army Modernization Strategy 2019) воплотить который предполагается в 4 шага.
2020-2022 годы – перезагрузка военной индустрии и пуск 31 программки по 6 главным фронтам: гиперзвуковое орудие, крылатые ракеты большенный дальности, беспроводные высокоскоростные системы управления, цифровое поле боя, дальнобойные артиллерия и РСЗО, новенькая экипировка бойца. Поставка первых серийных образцов в войска намечена на 2021 год.
2023-2025 годы отводятся на переформатирование штатной структуры войск и стратегии их внедрения под эталоны MDO. С озари 2019, в Европе и на Тихом океане, развернуты два центра «стратегической модернизации», из которых европейский официально позиционируется приоритетным.
Упор делается на развитие ближней войсковой ПВО на базе противотанкового орудия Stryker (комплекс IM-SHORAD), мобильных батарей IFPC 2-1 Block1 (аналога русского Панцирь–С1), оперативно-тактических ракет PrSM и наземного гиперзвукового комплекса LRHV.
2026-2028 годы – переоснащение сухопутных сил новенькими БМП по программке OMVF и насыщение войск тактическими ударными беспилотниками по программке FUTAS. Также решительное увеличение способностей ВВС.
Параллельно трем упомянутым предвидено формирование к 2028 году нужных сил и средств для перевода поля боя в на сто процентов цифровую форму.
Она обязана обеспечить гарантию приемущества над равным либо даже наиболее мощным противником в полноте и комплексности разведывательной инфы, плотности владения тактической и оперативной обстановкой, глубине познаний о происходящем во всем пространстве схватки и до 1000-1500 км вглубь местности противника, также по скорости и эффективности реагирования на высочайший темп конфигурации боевой обстановки в целом.
Вымыслил все это генерал Стивен Таунсенд, возглавлявший Управление армии США по подготовке и доктринам, а сейчас командующий южноамериканскими силами в Сирии и Ираке. Хотя, если честно, предложенная им теория многоуровневой операции, на самом деле, является творческой переработкой стратегии блицкрига Вермахта.
Доработанной под современные условия, испытанной фактически во время войны в Ираке в 2003, и позже допиленной «по контуру надфилем» на базе опыта боев в Сирии и на Донбассе.
Согласно сформировавшимся по итогам 2-ой мировой представлениям, господствовавшим до середины 70-х годов, для большенный войны в Европе (против СССР) странам НАТО требовалось иметь в строю около 3 млн боец и офицеров. Из которых 1,6 млн «поставляли» европейские союзники, включая Турцию, а 1,4 млн – приходились на США.
Главными числились три задачи: ресурсы, расходы и туман войны. Где 1-ая возникала из-за необходимости купирования 2-ух других.
Статистика ВМВ и следующих учений демонстрировала, что, к примеру, для ликвидирования 1-го самолета требуется не наименее 20 тыс. снарядов зенитной артиллерии и наиболее 16 пусков зенитных ракет. Чтоб поразить один танк, было надо произвести до 1 тыс. артиллерийских выстрелов всех калибров и 19-20 пусков противотанковых ракет.
Счет расходных материалов, типа мин и патронов к стрелковому оружию, совершенно шел на эшелоны. Которые требовалось вовремя подвозить, и которые, на маршруте следования, оказывались очень уязвимыми для ударов противника по логистической инфраструктуре. Повсевременно угрожающий «снарядный и топливный голод» нередко фатально сказывался на боеспособности частей первой полосы и их возможности к выполнению намеченных целей.
Ограниченность способностей разведки (всех видов и типов), также низкая стойкость связи делали пространное неведение не только лишь о составе и намерениях противника, но, нередко, даже о текущем положении собственных войск. Из-за что происходило критическое запаздывание с реакцией на стремительно меняющуюся обстановку и отдача неадекватных ей боевых приказов тактического, оперативного и даже стратегического уровня.
Чтоб все это более-менее восполнить, был нужен сплошной непрерывный фронт, без разрывов заполненный войсками. Его формирование добивалось значимой, до 50%, части ресурсов, отнимая их от направлений головного удара.
Война в Кувейте (1990-1991 гг.) в один момент показала ограниченность военных ресурсов коллективного Запада. Коалиции многонациональных сил удалось собрать всего 700 тыс. «штыков», из которых 450 тыс. оказались лишь южноамериканскими. При этом формирование экспедиционного корпуса вынудило Пентагон практически обнажить все остальные направления, включая европейское.
Сделалось понятно, что про 3 млн в Европе можно запамятовать. Потребовался новейший путь, тогда отысканный в концепции воздушно-наземного схватки (AirLand Battle). В теории она уже в 1982 году была прописана в полевом уставе ВС США FM-100-5, но на практике еще реализовывалась слабо.
Итог «Бури в пустыне» показал, что перебегать на ALB требуется срочно. Во-1-х, поэтому что в перспективе ожидались еще огромные сокращения численности вооруженных сил. Массовую армию не тянула даже богатейшая южноамериканская экономика. Не говоря уже о европейских странах.
Во-2-х, поэтому что в Кувейте внушительно подтвердился опыт арабо-израильских войн 1967 и в особенности 1973 годов, показавший возможность удачного ведения боя без сплошного фронта и даже крепко обеспеченных флангов. Лишь за счет подавляющего приемущества в огневой мощи, выучке, темпах и глубине операции.
Вторжение в Ирак в 2003 смотрелось совсем непохожим на Кувейт. В первый раз в истории больших войн Пентагон обкатал там теорию ALB и ее головного элемента – цифрового поля боя.
Из 48 миллиардов долл, потраченных на операцию вторжения, около 14 были израсходованы на насыщение войск средствами связи и развертывание сети мобильной связи, на сто процентов накрывающей ТВД. Сочетание низкоорбитальной спутниковой группировки с мобильными приемо-передающими наземными станциями обеспечило части и штабы широкополосной и скоростной кодированной связью даже в отдаленных пустынных районах.
Делая упор на нее, Пентагон сделал единую автоматическую базу данных, объединяющую в цельную картину информацию всех родов войск и всех подразделений, от боевых и даже диверсионных, до тылового снабжения и штабного планирования.
Хоть какой объект, событие, даже походя приобретенные сведения (к примеру, пилот возвращающегося с задания самолета узрел позицию противника либо что-то другое принципиальное), здесь же попадали в базу, обрабатывающую сведения по заблаговременно установленным методам. С разнесением данных по степени значимости меж верно определенными пользователями. В том числе с формированием готового целеуказания для авиации и артиллерии, «закрепленной» за определенным районом ТВД.
Далее это здесь же ложилось в базу при выработке дневных боевых заданий штабами авиации и командованием артиллерии. Включая незамедлительное открытие огня на поражение, если всплывшие цели засчитывались в категорию особенной значимости.
Хотя далековато не все прошло гладко, имелись бессчетные инциденты случайных ударов по своим, а из 120 потерянных в боях танков больше 80 оказались уничтожены своим огнем, в целом итог был признан удачным.
Южноамериканская армия разгромила практически равную по сухопутным силам группировку, навязав ей темп боя и глубину оперирования, существенно превосходившие способности армии Ирака, построенной на устаревших эталонах опыта ВМВ. Возможность удачного ведения боя без сплошного фронта, без обеспеченных флангов, и без точного разделения места схватки на «свое и чужое», подтвердилась.
В следующие годы «допиливание надфилем» концепции воздушно-наземного схватки велось с учетом новейших технологических разработок. До этого всего, в связи и беспилотной технике. А финишной точкой стала активная фаза боев на Донбассе 2014-2015 годов.
Грубо говоря, обширно рекламируемая Пентагоном сейчас стратегия Multi-Domain Operations представляет собой ту же ALB, лишь с формированием сети связи на базе дронов, большей стойкости электроники к факторам РЭБ, увеличения мобильности частей, их перехода от дивизионной и бригадной структуры к малым батальонным тактическим группам, наращивания дальности огня артиллерии и ракет, еще большего преобладания в воздухе, снова же при помощи различного рода беспилотников, и обработки огромного массива оперативных данных на базе алгоритмов искусственного ума.
Считается, что таковым образом очень сократившаяся до приблизительно 500 тыс. «штыков» войсковая группировка государств НАТО в Европе сумеет удачно отразить вторжение ВС РФ и даже вести масштабные наступательные деяния с решительными целями на стратегическую глубину.
Определяющими для США в этом являются два базисных фактора. Во-1-х, по оценкам Пентагона, конкретно от Америки будет нужно сил «даже меньше, чем в Ираке». По открытым источникам для победы обязано оказаться достаточным выделение всего 140 тыс. «джи ай».
При этом, на исходном шаге полностью хватит даже половины. Из которой 15 тыс. уже находятся в Европе на неизменной базе, и до 25 тыс. могут быть переброшены через Атлантику под видом больших учений. К примеру, как планировавшийся на 1-ое полугодие 2020 года «Заступник Европы 2020».
Во-2-х, главные усилия для заслуги победы обязана взять на себя авиация и дроны, которые проще использовать и еще резвее развернуть на ТВД практически в крайний момент. Практика учений показала, что современная группировка ВВС способна обеспечивать секундную концентрацию ударов на принципиальном участке в радиусе до 700 км от условной средней точки ее базирования.
Мысль концепции MDO заключается в последующем. На создание сплошного непрерывного фронта (на ноябрь 1943 года общая протяженность советско-германского фронта достигала 6,2 тыс. км при средней глубине огневого действия не наиболее 30 км) у НАТО сил совсем буквально нет. Да и противник, под которым предполагается Наша родина, столько сил не имеет тоже.
Если одномоментно навязать ему боевые деяния в полосе глубиной сходу до 200 – 300 км, то понятие фронта преображается в большущее место схватки, на котором сам фронт безизбежно распадется на отдельные очаги и маневрирующие либо стационарные немногочисленные группировки. Максимум батальонного, а быстрее всего ротного и даже взводного размера. Без общей связи, без взаимодействия даже на оперативном уровне, и без сплошной полосы сопротивления.
В данной каше выиграет та сторона, которая сможет навязать противнику наиболее высочайший темп конфигурации обстановки, будет превосходить его в плотности и целостности представления общей картины схватки, и обгонять в скорости концентрации ударных сил в нужных для локальной победы точках.
К тому же втянутые в бои войска окажутся лишены обычной логистики, а означает безизбежно будут стремительно терять боеспособность, подвижность и ударную мощь. Что связано с высочайшим уровнем утрат в их жив силе и технике.
Противник просто не успеет пользоваться мобилизационным потенциалом, как в людях, так и в особенности в вооружениях. Даже если условный Уралвагонзавод и не бомбардировать, он способен раз в год выпускать приблизительно 2-3 батальонных набора танков. Это приблизительно 120-130 машин в год. Тогда как, к примеру, ВСУ, с июля по сентябрь 2014 года, против не самого развитого и снаряженного противника, утратили выше 680 танков.
В Пентагоне считают, что к таковой войне к 2028-2030 годам Америка будет готова еще лучше Рф. Либо Китая, но на тихоокеанском ТВД теория имеет ряд отличительных особенностей.
Неминуемый фактор ядерного орудия предполагается купировать принципным конфигурацией стратегического нрава самой войны. Сначала, ее проведение не подразумевает прямой военной оккупации всей местности РФ либо хотя бы ее западной части по «традиционной полосы Архангельск – Астрахань». Атаковать Москву НАТО не собирается тоже.
Схватка обязано пройти не только лишь стремительно, но к тому же локально. Лучше в границах местности Белоруссии, юго-востока Украины, и только некординально на прибалтийском направлении. Таковым образом, фактически Русская Федерация войной вроде бы и не затрагивается.
Как следует, не формируются условия для задействования Москвой стратегического ядерного орудия. Тактическое – может быть, но последствия такового шага для Украины, Белоруссии, Прибалтики, и даже Польши, в Вашингтоне считают полностью допустимыми.
Основное, что в скоротечном сражении на большущем пространстве Наша родина лишится фактически всех сил Западного и Южного военных округов. Далее СМИ раздувают это в стратегическое поражение и сформировывают у населения РФ истерию в стиле «все пропало», «правительство ни на что ни пригодно», «они гонят людей на убой», с выходом на вроде бы самостоятельную идея – «всех этих нужно немедля поменять».
Страна здесь же погружается в бездну полных штатских беспорядков. Правительство оказывается вынуждено применять остатки организованных сил, включая армейские части, для их угнетения. Тем лишаясь способности к продолжению организованного военного сопротивления.
В этот момент «цивилизованный мир» (ЕС, ОБСЕ, ООН и т.п.) просит организации в Рф «новейших, на сто процентов демократических выборов», для обеспечения которых Москва обязана допустить на местность страны бессчетных «наблюдателей». Что становится комфортным прикрытием для формально мирной «гуманитарной оккупации» страны.
Под прикрытием которой в Рф запускается «демократическая смена» правительства и всего управления, с сегодняшнего на заранее прозападное. Во главе с каким-либо условным Навальным. Что и является главной стратегической целью глобальной войны в целом.
Изложенная теория много в чем, непременно, кажется спорной. Более узеньким ее местом остается вопросец готовности РФ перейти к фазе стратегических ядерных ударов по Европе и Соединенным Штатам в критериях, когда бои своей местности страны не коснутся.
Но вашингтонские стратеги считают вероятным удержать русское управление от подобного шага дипломатичными, политическими и медийными средствами. До момента, когда его воплощение уже не поддержит подавляющее большая часть русского населения. И что наиболее принципиально – значимая часть командования вооруженных сил.
Также спорным смотрится способность удачно провести схожую войну и со стороны войск НАТО. Тем наиболее что твердо рассчитывать в ней США могут только на свой контингент, а его размера даже в 140 тыс. «штыков» для заслуги победы недостаточно.
Европейские союзники должны выделить еще, по наименьшей мере, 200-350 тыс. боец и офицеров, из которых «более-менее достоверными» можно считать 70-80 тыс. Войска Польского и приблизительно 20 тыс. английской армии. Остальные страны Европы, в особенности Германия, Франция и Бельгия, остаются величиной неопределенной.
Но при всем этом следует учесть два момента.
Во-1-х, конкретно по таковой схеме США хотят одолеть Китай. Методом разгрома его экспедиционной группировки, спровоцированной на вторжение на Тайвань. Пентагон и околоправительственные ведущие аналитические центры США эту теорию дискуссируют 3-ий год попорядку. А начальник штаба ВВС США на деньках прямо предрек вступление Америки в войну масштаба 2-ой Мировой уже в обозримом будущем. Готовиться к которой, согласно его официальному докладу, Соединенным Штатам следует начинать немедля.
Во-2-х, конкретно такую схему глобальных боевых действий войска НАТО с 2016 года отрабатывают на местности Восточной Европы. Глобальной проверкой концепции должны были стать учения «Заступник Европы 2020», к роли в каких планировалось привлечь выше 40 тыс. военных. В том числе наиболее 25 тыс. – перебросить из континентальной Америки. Планы сорвала вспышка эпидемии коронавируса, но лишь в этом году, а не отменила на сто процентов.
На уровне глобальной стратегии, командование вооруженных сил и политическое управление США победу в стратегической мультидоменной операции считают полностью достижимой. К слову, сегоднящая попытка отколоть Белоруссию от Рф, тоже находится в рамках представленной выше концепции. Как подготовка основного грядущего ТВД.
Источник
Источник: