Еще одна попытка IT-ренесcанса
Графика pixabay.com
Пожалуй, никакие специалисты и участники русской IT-индустрии такового не подразумевали и не ждали: президент РФ (Российская Федерация — государство в Восточной Европе и Северной Азии, наша Родина) Владимир Путин сказал как о утвержденном решении о понижении ставки на прибыль для IT-отрасли с 20 до 3%. Кроме этого ставка страховых взносов также обязана быть уменьшена с 14 до 7,6%. Предполагается, что обозначенные меры поддержки будут действовать на неизменной базе. «Предприниматели, сотрудники предпочитают жить и вести бизнес там, где это очень комфортно и уютно. Потому налоговые, денежные, правовые условия для работы в нашей стране должны быть глобально конкурентоспособны», – резонно увидел президент на совещании с представителями IT-отрасли 23 июня.
«Разворот экономики РФ (Российская Федерация — государство в Восточной Европе и Северной Азии, наша Родина) от сырьевой к сверхтехнологичной», «цифровая экспансия на наружный рынок», «сверхтехнологичный прорыв», «IT-ренессанс»… Аналитики не скупятся на эпитеты, комментируя это решение. Почти все из их лицезреют в таком налоговом маневре руку и воздействие «цифрового Столыпина» – премьер-министра Миши Мишустина и его первого зама, «русского Кейнса» Андрея Белоусова. Вправду, Мишустин на заседании правительства 25 июня выделил, что работа IT-бизнеса, который сотрудничает с забугорными рынками, обязана стать более прибыльной на местности Рф по сопоставлению с юрисдикциями, в которые эмигрируют «на физическом уровне и инфраструктурно» представители отрасли.
Вообщем, недозволено скидывать со счетов и причину наиболее очевидную, о которой на деньках проговорился пресс-секретарь президента РФ (Российская Федерация — государство в Восточной Европе и Северной Азии, наша Родина) Дмитрий Песков. По его словам, глава страны, невзирая на твердый карантин и режим самоизоляции, «средством использования разных коммуникационных технологий (…) оставался на связи и проводил все нужные мероприятия». Другими словами президент сам сумел ощутить, что не только лишь нефть и газ, да и Information technology matter.
Безусловн, это весьма принципиальное решение для российскей IT-отрасли. Но это не решение задачи технологического отставания страны как такого. Здесь нужно быть реалистами. В целом русский внутренний IT-рынок оценивается приблизительно в 6 миллиардов долл., экспорт IT-услуг – в 10 миллиардов. А размер мирового рынка превосходит 1 трлн долл. в год. Вот и глава Минпромторга Денис Мантуров на онлайн-конференции Русско-германской внешнеторговой палаты сокрушался: «Не стоит забывать и о рынке цифровых товаров. Тут мы лицезреем страшную тенденцию к концентрированию главных технологий и компетенций посреди нескольких межнациональных компаний».
Так что даже с учетом беспримерного налогового маневра в сторону IT приходится гласить только о локальном русском «IT-ренессансике». Разочарование в случае беды предложенного «цифрового прорыва» быть может весьма глубочайшим и гибельным для отрасли программного обеспечения (и для всей сферы информационных технологий).
Такое бывало уже в постсоветской истории. Кто вспомянет, к примеру, сейчас о проекте сотворения посреди нулевых в Дубне Русского центра программирования? РЦП, к слову, находится в технико-внедренческой особенной экономической зоне. Другими словами уже издавна пользуется положенными по закону налоговыми преференциями. И что – где «программный» взрыв? Меж тем посреди главных целей сотворения РЦП – «повышение толики Рф на глобальных рынках сверхтехнологичной продукции, и сначала в сфере информационных технологий».
Видимо, дело не в одних лишь налоговых льготах. Это условие нужное, но не достаточное. Снова же звучит обыденно, но основная неувязка – отсутствие удобной среды для развития IT-технологий. Обозреватели Telegram-канала «Незыгарь» весьма агрессивно определяют: «Задачка выращивать (IT-специалистов. – А.В.) снутри и задерживать все наиболее неплохими критериями жизни, от приятных налогов до адекватной городской среды, социальной сферы и довольно либеральной политической системы – представляется утопичной». История с блокированием такого же Telegram в Рф весьма показательна в этом смысле. Не наименее показателен и «пакет законов Яровой». Здесь ни на какие транснациональные компании не спишешь.
Есть и очередной фактор, быть может, и дискуссионный, но который способен попортить праздничек на улице IT. Некие экономические исследования демонстрируют, что закачивание средств в инновации, когда это воспринимает нрав самоцели, никаких структурных сдвигов в экономике не производит. Быстрее напротив – ухудшает кризисное состояние. Либо – в иной формулировке: посреди государств с высочайшим качеством жизни нет государств с низкой производительностью труда.
Увлечение информационными технологиями как главный промышленностью – это в неком смысле самообман. IT-индустрия вторичная. По другому как тогда разъяснить такую статистику.
За крайнее 10 лет технологические инноваторские проекты, внедренные в создание, в среднем показали только 20% организаций сектора исследовательских работ и разработок. Сохраняется имунность бизнеса даже к завершенным разработкам. В 2018 году научные организации реализовали 16,9 тыс. технологических инноваторских проектов, разработанных в итоге проведенных исследовательских работ и разработок, что в 1,2 раза меньше в сопоставлении с 2015 годом. (Данные Института статистических исследовательских работ и экономики познаний НИУ ВШЭ: «Реализация технологических инноваторских проектов по разработкам научных организаций».) Создание редкоземельных металлов и соединений на их базе с 1991 года в Рф уменьшилось практически втрое. А ведь на данной нам вещественной базе и держится вся IT-индустрия.
До этого всего (либо по последней мере наряду с IT) нужны вложения в главный капитал. По другому мы будем получать на выходе ПО (то есть программное обеспечение — комплект программ для компьютеров и вычислительных устройств) для автобусных остановок либо очередной вариант тетриса. Пока конкретно так и происходит.
Источник: