Ответ Путина глобалистам — основное
Глобальный «жаркий» конфликт, надеюсь, в принципе неосуществим. Он означал бы конец людской цивилизации.
Но ситуация может развиваться непредсказуемо и неуправляемо. Если, естественно, ничего не решать для того, чтоб это не случилось.
Есть возможность столкнуться с реальным срывом в мировом развитии — борьбой всех против всех, поиском «внутренних»
и «наружных» противников, разрушением обычных ценностей, семьи, базисных свобод, права выбора, неприкосновенности личной жизни.
Соц и ценностный кризис уже оборачивается негативными демографическими последствиями, из-за которых население земли рискует
утратить целые цивилизационные и культурные континенты.
Глобальный рост экономики принёс основную выгоду развивающимся странам, которые употребляли возрастающий спрос на свои классические и новейшие продукты.
Но результатом этого стали не только лишь рабочие места и экспортные поступления. Да и значимый разрыв в доходах людей.
В Китае число людей с доходами ниже 5,5 долл. в день сократилось с 1,1 млрд в 1990 году до 300 миллионов. А в Рф с 64 миллионов человек в 1999 году до 5 миллионов.
В развитых экономиках, где уровень среднего благосостояния еще выше, задачи расслоения оказались еще наиболее глубокими. По оценкам Глобального банка, с уровнем дохода наименее 5,5 долл в день в США в 2000-м году проживало 3,6 млн человек, а в 2016-м уже 5,6 миллиона человек.
Глобализация привела к значительному повышению прибыли больших межнациональных, до этого всего американских и европейских.
По гражданам, в развитых экономиках Европы таковая же тенденция в соц неравенстве, как и в США.
Если гласить о прибыли компаний, кому достались доходы? Ответ известен, он очевиден – одному проценту населения.
За крайние 30 лет в ряде продвинутых стран доходы наиболее половины людей в настоящем выражении стагнировали, не росли. А вот стоимость услуг образования, здравоохранения возросла. И понимаете, в какую величину? В три раза.
Миллионы людей даже в богатых странах не стали созидать перспективу добавления собственных доходов. При всем этом перед ними встают задачи, как сохранить здоровье для себя и своим родителям, как обеспечить высококачественное образование детям.
По оценкам МОТ в 2019 году 21 процент, 267 миллионов юных людей в мире нигде не обучались и не работали. Посреди работающих 30 процентов живут с доходом ниже 3,2 бакса США в день по паритету покупательной возможности.
Такие перекосы в глобальном социально-экономическом развитии стали прямым результатом политики, проводившейся в 80-е годы прошедшего века, и проводившейся часто вызывающе и догматически. В базе данной для нас политики лежал так именуемый «Вашингтонский консенсус».
С его неписанными правилами, когда ценность отдаётся росту экономики на базе личного долга в критериях дерегулирования и низких налогов на богатых и компании.
Эпидемия коронавируса лишь обострила эти задачи. В прошедшем году падение глобальной экономики сделалось наибольшим со времён 2-ой мировой войны. Утраты рынка труда к июлю оказались эквивалентны практически 500 миллионам рабочих мест.
И этот показатель продолжает расти. А означает, растёт и соц напряжённость в обществе. При всем этом посткризисное восстановление идёт тяжело.
Если 20–30 годов назад делему можно было бы решить за счёт стимулирующей макроэкономической политики (так и делают, к слову говоря, повсевременно до сего времени), то сейчас такие механизмы уже, на самом деле, израсходывали себя, не работают.
По оценкам МВФ уровень совокупного долга муниципального и личного сектора впритирку приблизился к отметке в 200 процентов глобального ВВП. А в отдельных экономиках он превысил 300 процентов государственного ВВП.
При всем этом в продвинутых странах процентные ставки везде находятся фактически на нулевой отметке. А в главных развивающихся – на исторически малых уровнях.
Всё это делает стимулирование экономики классическими инструментами за счёт наращивания личного кредитования по сущности неосуществимым.
Так называемое количественное смягчение, которое лишь увеличивает, раздувает «пузырь» цены денежных активов,
ведёт к предстоящему расслоению в обществе. А нарастающий разрыв меж «настоящей» и «виртуальной» экономикой представляет настоящую опасность и чреват серьёзными, непредсказуемыми потрясениями.
В крайние 20 лет заложен фундамент для т.н. четвёртой промышленной революции, которая базирована на повсеместном применении искусственного ума, автоматических и механизированных решений. Эпидемия коронавируса существенно убыстрила такие разработки и их внедрение.
Но у общества возникает вопросец: как таковой монополизм цифровых гигантов соответствует его интересам?
Где грань меж удачным глобальным делом, нужными услугами и сервисами, консолидацией огромных данных и попытками грубо, по собственному усмотрению управлять обществом, заменять законные демократические университеты, по сущности, узурпировать либо ограничивать естественное право человека самому решать, как жить, что выбирать, какую позицию свободно высказывать? Мы все это лицезрели лишь что в США.
И в конце концов, 3-ий вызов, а поточнее, очевидная угроза, с которой мы можем столкнуться в наступившем десятилетии, – это предстоящее обострение всего комплекса интернациональных заморочек.
Можно ждать, что наиболее брутальным станет и нрав практических действий, включая давление на те страны, которые не согласны с ролью послушливых управляемых сателлитов, внедрение торговых барьеров, нелегитимные санкции, ограничение денежной, технологической, информационной сфер.
Схожая игра без правил критически увеличивает опасности однобокого внедрения военной силы.
Предстоящее развитие экономики будет в большей степени основано на экономных стимулах, а главную роль будут играться муниципальные бюджеты и центральные банки.
Полностью ясно, что мир не может идти по пути построения экономики, работающей на миллион человек либо даже на «золотой млрд».
На данный момент принципиально от общей констатации перейти к делу, навести настоящие усилия и ресурсы на то, чтоб достигнуть как понижения общественного неравенства снутри отдельных государств, так и постепенного сближения уровня экономического развития различных государств и регионов планетки. И тогда миграционных кризисов не будет.
Это создание новейших способностей для всякого, критерий для развития и реализации потенциала человека вне зависимости от того, где он родился и живёт.
Разумеется, что эра, сплетенная с попытками выстроить централизованный, однополярный миропорядок, эта эра закончилась. Фактически, она и не начиналась. Была предпринята лишь попытка в этом направлении. Но и это уже прошло. Схожая монополия просто по собственной природе противоречила культурной, исторической многоликости нашей цивилизации.
Для зараз и пандемий границ не существует. Потому нам необходимо извлечь уроки из текущей ситуации, предложить меры, направленные на увеличение эффективности системы мониторинга возникновения в мире схожих болезней, развития схожих ситуаций.
Тут принципиально лишь одно: необходимо подступать к диалогу друг с другом по-честному. Необходимо избавиться от фобий прошедшего, избавиться от того, чтоб употреблять во внутриполитических действиях все задачи, которые нам достались ещё из прошедших веков, а глядеть в будущее.
Мы к этому готовы, мы этого желаем, и мы будем к этому стремиться. Но любовь невозможна, если она декларируется лишь с одной стороны. Она обязана быть обоюдной.
Источник: