Полицейских убивали практически любой денек

Знаменитый Аркадий Францевич Кошко. 
Фото из книжки Аркадия Кошко «Розовый
бриллиант». Рипол-классик. 2015

Мы – Валерий Введенский, Иван Погонин и Николай Свечин – создатели исторических детективов. Наши литературные герои расследуют злодеяния в Русской империи в конце XIX – начале XX века. И хотя по историческим меркам с того времени прошло не так много времени, в жизни и быте людей, их психологии, поведении и представлениях произошли колоссальные конфигурации. И чтоб обрисовать ту эру, не краснея позже перед знающими людьми, мы, до этого чем сесть за очередной рассказ либо роман, изучаем источники: воспоминания и дневники, газеты и журнальчики, справочники и отчеты, научные работы тех лет и беллетристику, архивные документы. Но далековато не все известные нам сведения можно «упаковать» в формат беллетристического произведения. Потому до поры до времени огромное количество увлекательных фактов оставались в наших записных книгах.

А позже возникла мысль написать книжку: поведать о истории Петербургской сыскной правоохранительных органов, о том, как находили в прежние времена преступников в столице, о судьбах королевских сыщиков и раскрытых ими делах. В итоге вышло два тома под заглавием «Ежедневная жизнь Петербургской сыскной правоохранительных органов». Во 2-м томе – «позабытые» (не публиковавшиеся опосля 1929 года) рассказы сыщиков Ивана Путилина, Миши Чулицкого и Аркадия Кошко. Б. Акунин отозвался о нашей работе так: «Замечательное исследование по истории русской преступной правоохранительных органов. Будет у меня настольной книжкой».

Очевидно, мы не 1-ые, кто обратился к данной нам теме. Но труды наших предшественников посвящены только двум периодам деятельности Санкт-петербургской сыскной правоохранительных органов – когда ею правили Иван Дмитриевич Путилин и Владимир Гаврилович Филиппов. Остальные начальники сыскной в этих работах либо не упоминаются, либо упоминаются вскользь. Нам же удалось собрать практически полные сведения о судьбах Л.А. Шереметевского, П.С. Вощинина и М.Ф. Чулицкого. Достойные внимания, хотя и разрозненные, сведения мы собрали и про других управляющих сыскной.

Большенный нежданностью для нас было нахождение ранее неведомых материалов про Аркадия Францевича Кошко – ассистента (заместителя) начальника Петербургской сыскной правоохранительных органов с октября1906-го по май 1908-го, биография которого как бы отлично исследована.

Аркадий Францевич Кошко

Чудилось, о этом человеке понятно настолько не мало, что писать очередной очерк – лишь напрасно переводить бумагу. Но без статьи о Кошко наша книжка обойтись не могла. А когда создатели стали учить материал, то нашли, что большая часть сведений о Кошко известна… от самого Аркадия Францевича и его потомков. Согласно их версии, А.Ф. Кошко был выходцем из богатой и знатной шляхетской семьи, возник на свет в родовом имении Брожки, там же приобщился к чтению детективных романов и вознамерился стать сыщиком. Но его отец настаивал на военной карьере. Аркадий Францевич был обязан подчиниться и поступить в Казанское пехотное юнкерское училище. По его окончании Кошко был выслан в Симбирск в 5-й пехотный Калужский полк. В 1894 году он вдруг вспомянул юношескую мечту и подал в отставку с военной службы. Переехав в Ригу, он поступил на службу в полицию.

Итак… Согласно метрике, обнаруженной нами в ЦГИА Санкт-Петербурга, Аркадий Францевич Кошко родился 12 января 1867 года в городке Могилеве в семье коллежского асессора Франца Казимировича Кошко, бывшего бюрократа штатской палаты Могилевского суда, и Констанции (Пульхерии) Карловны, в девичестве Бучинской. Мальчишка был крещен в католичестве двуименно (2-ое имя Петр) 15 января 1867 года в Могилевском римско-католическом фарном (приходском) костеле.

Знатной семья не была. В дворянстве Казимира Ивановича Кошко (деда Аркадия Францевича) и его потомков утвердили только в 1859-м, всего за восемь лет до рождения грядущего сыщика, хотя семейство Кошко начало заботиться о установлении дворянства аж с 1827-го. Но с первой пробы сие не удалось – в 1836 году им отказали. И только повторное прошение, поданное в 1852-м, было удовлетворено.

Не было в семье Кошко и богатства. Напротив, они были очень бедны. Казимир Кошко, подавая в 1852 году документы на установление дворянства, не имел «никаких средств представить необходимое количество гербовой бумаги». И Дворянское собрание Могилевской губернии взяло эти расходы на себя. Никакого неподвижного имущества Казимир Кошко и его младшие сыновья Фаддей и Викентий на момент подачи прошения не имели. Только старший отпрыск Франц Казимирович, видимо поправивший свои дела свадьбой, имел маленькой древесный дом в Могилеве. Позднее (до 1861-го) он заполучил то самое имение Брожка-Рогоселье, в каком типо родился его отпрыск Аркадий. Вообщем, имение было крохотным – в 1864-м в нем считались 17 бывших крепостных душ, которые выкупили у помещика 102 десятины земли. Опосля погибели Франца Казимировича (он скончался или в 1882 году, или в самом начале 1883-го) Брожка-Рогоселье была продана за 5 с половиной тыщ рублей.

Сначала 70-х годов ХIX века предки Кошко перебрались в столицу. Старшего отпрыска Ивана (он, как и брат, был крещен двуименно, к тому же Мечиславом), грядущего пермского губернатора, они обусловили во 2-ю Военную гимназию, из которой он поступил в Николаевское военное училище. А где же обучался Аркадий?

Вот что писал о нем в Петербургскую дворянскую опеку 2 сентября 1883 года старший брат: «Оставшийся опосля погибели отца на попечении нашей мамы, не имеющей решительно никаких средств к существованию, и меня, живущего только на жалованье, часть которого я принужден высылать мамы, брат мой не получил практически никакого воспитания. Сейчас, когда скоро ему минет 17 лет, пора уже настоятельно позаботиться о устройстве его судьбы. Я, согласно его желанию, решил приготовить его к сдаче экзамена на вольноопределяющегося 3-го разряда (экзаменационная программка для их приблизительно соответствует уровню 6–7-го класса современной средней школы. – Прим. создателей) и к поступлению потом в Санкт-Петербургское юнкерское училище. Потому что я сам не располагаю вольным временем из-за собственных обязательств, то нужно было обратиться к содействию стороннего лица… Лицо это потребовало 400 рублей вознаграждения, при этом 200 рублей должны быть уплачены сейчас же, а другие 200 рублей по поступлении в училище».

Дальше Иван Францевич просил выдать ему на обучение (педагогический процесс, в результате которого учащиеся под руководством учителя овладевают знаниями, умениями и навыками) брата 400 руб. из средств, доставшихся Аркадию опосля реализации Брожки-Рогоселья (его толика составила 1004 руб. 95 коп.). Дворянская опека пошла братьям Кошко навстречу, требуемая сумма была выделена. В летнюю пору 1884-го Аркадий Францевич сдал экзамен и 13 августа был зачислен в 5-й пехотный Калужский полк вольноопределяющимся 3-го разряда. Для поступления в юнкерское училище он был должен отслужить там целый год, что он и сделал. 5 сентября 1885 года Кошко прибыл из полка в Казанское пехотное юнкерское училище, куда и был зачислен. По его окончании в 1887-м в звании подпрапорщика он возвратился в полк, расквартированный в то время в Симбирске. Но военная судьба у Аркадия Францевича по каким-то причинам не задалась – 7 апреля 1888-го он был произведен в подпоручики и здесь же зачислен в припас.

2 февраля 1888-го Кошко сменил конфессию – был «присоединен к православию с сохранением прежнего имени». Выскажем предположение, что предпосылкой этого было желание его жены – дочери знатного гражданина Елизаветы Михайловны Бугровой – либо ее родителей, поэтому что конкретно тогда они с Аркадием Францевичем и поженились. А 9 декабря 1888-го у юный пары родился отпрыск Александр. Но дела меж женами не сложились – в 1893 году Елизавета Михайловна обратилась к императору «с ходатайством о разрешении ей с малолетним отпрыском проживать раздельно от супруга. Вызванный в канцелярию прошений для допроса по истинному делу, Аркадий Кошко заявил, что согласен на предоставление супруге его с помянутым отпрыском права отдельного от него жительства, но при том только условии, чтоб она впредь не обращалась к нему ни за какой вещественной помощью как себе, так и для отпрыска». Нежелание содержать прежнюю семью разъяснялось тем, что к тому времени у Кошко была иная любовь – Зинаида Александровна Михеева, от которой он имел двоих отпрыской: Ивана (род. 27 ноября 1891-го) и Дмитрия (род. 7 июня 1893-го). Елизавета Михайловна Кошко приняла условия супруга.

Как и где Аркадий Францевич зарабатывал для себя на жизнь с 1888 по 1894 год, непонятно. Имеются сведения, что в 1893-м он служил на станции Александровская Санкт-Петербургско-Варшавской стальной дороги.

15 марта 1894-го Кошко поступил в Рижскую полицию на должность ассистента пристава поначалу 1-го, а потом 2-го участка Митавской части. Служил там исправно: «Г.г. Приставу I уч. Митавской части Титулярному Советнику Никифорову и Ассистенту его Подпоручику припаса Кошки, опять объявляю искреннюю благодарность мою за произведенные по моему распоряжению удачные розыски и задержание нескольких принципиальных злоумышленников. Присовокупляю, что о таковом отличном выполнении поручений моих и высказанных при всем этом г.г. Никифоровым и Кошко находчивости, смелости и неутомимой энергии я поставил для себя в приятную обязанность особо доложить Его Превосходительству, г. Начальнику Губернии. Полицмейстер».

20 июля 1899 года А.Ф. Кошко был назначен приставом – заведующим сыскной частью Рижского городского управления правоохранительных органов. В данной нам должности Кошко получал 2900 руб. в год, имел 8-й класс по должности и 6-й разряд по пенсии. И вдруг 17 января 1906-го перебежал на службу младшим бюрократом для поручений в Дворцовую полицию. Жалованье его уменьшилось практически в два с половиной раза (до 1200 руб. в год), должность была классом ниже, ну и статус Аркадия Францевича очень понизился: из управляющего полицейского подразделения с десятком подчиненных он перевоплотился в маленького бюрократа Министерства двора. По каким же причинам Кошко перевелся из Риги в Царское Село?

Из интервью правнука Аркадия Францевича Дмитрия де Кошко: «Рапорт о переводе из Риги мой прадед подал по собственной инициативе в связи с тем, что в его адресок начали поступать опасности. В городке в те годы ситуация была весьма сложная, и, хотя Аркадий Францевич не занимался «политическими» и откровенно не ладил с охранкой, он, естественно, участвовал в расследовании ряда уголовных злодеяний, совершаемых радикалами из революционных партий. К примеру, расследовал налеты на рижские банки – «банковские атаки», задерживал виноватых, сажал их под стражу. Нехитро, что это вызвало злоба у революционеров, они начали грозить экзекуцией семье Кошко. Рапорт стал основанием для его перевода в Петербургскую сыскную полицию на должность заместителя начальника».

В крайней фразе очевидная некорректность – ассистентом В.Г. Филиппова Аркадий Францевич стал лишь через 10 месяцев опосля отъезда из Риги. Попробуем разобраться с остальными утверждениями.

В годы первой российской революции полицейских убивали практически любой денек. По данной нам причине городовые страшились заступать на посты, классные чины предпочитали вне службы ходить в партикулярном платьице, почти все из служивших в правоохранительных органов увольнялись «по прошениям». Если б всякого сотрудника, которому поступали опасности, начальство переводило в «тихую гавань», на местах никого бы не осталось. Почему же перевели Кошко? Может быть, поэтому, что политическими делами Аркадий Францевич не только лишь не брезгал, а занимался ими с полной отдачей, при этом за длительное время до первой российской революции.

Так, 1 мая 1899 года работницы рижской «Джутовой мануфактуры» (находившейся на местности 2-го участка Митавской части) объявили стачку: они добивались издавна обещанного роста зарплаты: за 12-часовой рабочий денек им платили всего по 35 коп. и беспощадно штрафовали. 5 мая сие «бесчинство» было принято решение закончить: чины правоохранительных органов и бойцы 115-го Вяземского стрелкового полка согнали работниц в Александровский сад, находящийся в 6 милях от фабрики, где стали отымать у их расчетные книги, не выдавая взамен паспортов. Дамы начали звучно протестовать, их поддержали собравшиеся к этому времени у сада мужчины – мастеровые с остальных фабрик. Правоохранительные органы отдала приказ пожарным облить массу водой, но люд это лишь разозлило – люди двинулись на полицейских. Прозвучал выстрел, застонал и свалился раненый. В ответ в полицию полетели камешки, палки, бутылки, был разломан забор сада, пожарные рукава порезаны, сами пожарные избиты, «а полицейский Кошко, – по словам газетного репортера, – выпустивший первую пулю в рабочих, поплатился за это жизнью». Бойцы открыли огнь. Рабочие отпрянули и стали разбегаться. Бойцы кинулись им вослед и начали колоть их штыками и стрелять в кого попало. Было убито 25 и тяжело ранено 34 рабочих.

Репортер преувеличил – Аркадий Францевич остался в {живых}, хотя и очень пострадал: получил удар огромным камнем в низ животика, «рассеченную рану в правую сторону верхней губки», у него было выбито два зуба.

Начальником сыскной части Рижской правоохранительных органов Кошко стал практически через месяц опосля этих событий. Весьма похоже на признание наград, не так ли?

Когда же началась революция, Аркадий Францевич настолько преуспел в борьбе с ней, что стал объектом парламентского расследования, проведенного в 1907 году депутатом 2-ой Гос думы Осипом Пергаментом. Вот что он сказал о деяниях начальника рижской сыскной части на заседании Думы, состоявшемся 10 апреля 1907 года: «Особого расцвета достигнули подобные пытки и истязания при допросах в Риге, в сыскном отделении, помещающемся в основном полицейском управлении. Пытки при допросах лиц, заподозренных в прикосновенности к так именуемой милиции, либо боевым организациям, практиковались в рижском сыскном отделении (в индивидуальности под начальством Кошко) уже издавна, но в конце декабря 1905 года там для данной нам цели была образована целая «комиссия», куда вошли ассистент начальника сыскного отделения Швабо, ассистент пристава Александровский, Грегус, Сабецкий, Давус и остальные полицейские и сыщики. Комиссии данной нам, по собственному ее заявлению, было доверено прокурорским надзором и жандармским правлением создавать «следствия» над политическими, а губернатором для данной нам же цели (по заявлениям самой же комиссии) было предоставлено комиссии право «убивать политических без суда и следствия». И вправду, истязания и пытки применялись с ведома и разрешения прокурорского надзора, жандармского полковника и высших административных властей края».

Далее в сообщении О.Я. Пергамента рассказывается про ночные допросы, вырывание ногтей, прыжки на телах заключенных, избиение резиновыми палками. Тех заключенных, которые, невзирая на пытки, не признавались в принадлежности к революционерам, ночкой вывозили в глухую местность и расстреливали, типо при попытке к бегству. Пергамент именовал несколько фамилий лиц, которых забрали в сыскную, а позже отыскали их обезображенные пытками мертвые тела.

Броско, что упоминавшегося в этом докладе К.З. Швабо Аркадий Францевич в 1908 году пригласит на службу в столичное сыскное отделение, а «рижскому палачу» И.Э. Грегусу даст в 1914 году блестящую профессиональную характеристику и обусловит начальником сыскной правоохранительных органов в Харьков.

Выходит, что предпосылки для перевода в Царское Село вправду были, и соединены они с активным ролью Аркадия Францевича в угнетении революции.

В Дворцовой правоохранительных органов Кошко прослужил недолго. Как уже говорилось, 1 октября 1906 года его назначили ассистентом В.Г. Филиппова. На данной нам должности Аркадий Францевич конкретно участвовал в раскрытии почти всех злодеяний и не один раз поощрялся начальством. К примеру, 31 августа 1907-го Филиппов доложил градоначальнику о раскрытии шайки изготовителей поддельных жд билетов и ходатайствовал «о поощрении Ассистента Начальника Сыскной Правоохранительных органов Коллежского Асессора Кошко», принимавшего конкретное роль в расследовании этого злодеяния.

Да и в столичной сыскной Аркадий Францевич длительно не задержался – в конце февраля 1908 года он приступил к выполнению обязательств начальника Столичной сыскной правоохранительных органов.

9 ноября 1908-го Аркадий Францевич опосля долголетнего внебрачного сожительства повенчался с девушкой Зинаидой Александровной Михеевой. К этому времени отпрыской у их было уже трое –13 июля 1905 года в Риге родился Николай.

«Аркадий Францевич владел твердым нравом. Это проявлялось даже в семейных отношениях. Сыщик мог, к примеру, выпороть собственного 18-летнего отпрыска за позже возвращение домой». Подобные беспощадные поступки были бы последствием и перенесенного в 1910 году «кровоизлияния в мозг при потере сознания и параличе левой верхней и нижней конечностей». Только через три с излишним месяца он сумел опять приступить к работе. Но здоровье сыщика как и раньше оставляло желать наилучшего. Мед свидетельство от 1913 года констатировало, что Аркадий Францевич «мучается многофункциональным нервным расстройством (неврастения) при явлении катара желудка и гиперемии печени (гепатит)».

Но схожий букет болезней не помешал увеличению по службе – высоким приказом от 28.06.1914 Кошко назначили делопроизводителем 8-го (уголовно-сыскного) делопроизводства Департамента правоохранительных органов. Отныне и до крушения Русской империи Аркадий Францевич возглавлял уголовный сыск всей страны…

Источник: ng.ru