Россияне остаются в плену легенд о Чернобыле
Трагедия на Чернобыльской АЭС имела куда наименьшие последствия, чем принято считать. Фото © Reuters
Настоящие последствия трагедии на Чернобыльской АЭС, произошедшей 26 апреля 1986 года, несопоставимы с ее публичным восприятием – это один из основных выводов, который можно создать из доклада к 35-летию катастрофы, выпущенного Институтом заморочек неопасного развития атомной энергетики (ИБРАЭ) РАН. Ученые призывают в оценке масштабов произошедшего опираться на научные данные, а не эмоции, которые не постоянно бывают адекватными.
А научные данные, которые ИБРАЭ публикует раз в 5 лет, таковы. Посреди ранешних ликвидаторов трагедии диагноз «острая лучевая болезнь» подтвердился у 134 человек – 80 из их живые до сего времени. Завышенная заболеваемость лейкозами и злокачественными новообразованиями у ликвидаторов 1986 года находится на пределе обнаружимости. Фактически у всего эвакуированного населения дозы ниже практического порога вредного деяния радиации. 375 тыс. человек проходят бессрочное мед наблюдение – но не считая долгого стресса и тревожности других последствий у их в главном не найдено.
«Мед последствия Чернобыля довольно ограничены. Но размах гуманитарных последствий преобразовал его из трагедии средней тяжести в катастрофу, в том числе из-за последовавших неверных решений», – отметил научный управляющий ИБРАЭ РАН Леонид Большов. По его словам, опосля трагедии была проведена ревизия состояния сохранности всех реакторов такого же типа – РБМК-1000, внесены конфигурации в их систему, что позволило продолжить их эксплуатацию прямо до нынешнего денька. Любые атомные проект допускаются надзором к реализации лишь опосля того, как подтверждена их сохранность – она стала абсолютным ценностью, выделил ученый. Например, если оператор останавливает реактор, считая, что показания устройств указывают на возможность трагедии, – его никто не будет ругать, даже если решение было неверным. Третья часть всего рабочего времени операторы сейчас проводят за тренажерами, увидел Леонид Большов.
Но самый основной урок из трагедии все еще не извлечен, сожалеет он. «Есть большой разрыв меж публичным восприятием тяжести последствий и фактическими данными, – констатирует Леонид Большов. – В обществе находится большая боязнь радиации. В грязных городках хим опасности куда больше радиационных, но в публичном сознании радиационные опасности превалируют».
По словам заместителя директора ИБРАЭ по информационно-аналитической поддержке всеохватывающих заморочек ядерной и радиационной сохранности Игоря Линге, если исходить из количества жертв, то и речи быть не может о том, чтоб найти Чернобыльскую трагедию даже как крупную катастрофу. По масштабам загрязнения ситуация труднее – ему подверглись все страны Европы на площади 200 тыс. кв. км, уточнил он. Да и в этом вопросце почти все контрмеры были сверхизбыточны. На данный момент площадь участков, выведенных из землепользования в Рф, в Брянской области, сократилась с 17,1 га в 1987 году до 1,6 га в 2020 году – на других территориях нет ограничений для проживания и ведения хозяйства, сказал Игорь Линге.
«Со временем отношение общества к радиационным рискам, к огорчению, не изменяется, – отметила заведующая лабораторией заморочек коммуникации при оценке рисков ИБРАЭ РАН Лена Мелихова. – Согласно опросу 2013 года большая часть россиян считали, что от радиационного действия Чернобыльской трагедии погибли тыщи, 10-ки тыщ, миллионы человек. Отрыв от настоящих данных – два-три порядка, это огромный и вредный разрыв меж публичным воззрением и научными данными. Представление о смертельной угрозы радиационных аварий – основная причина, почему люди с опаской относятся к строительству атомных станций. Эти представления автоматом переносятся на остальные трагедии. На Фукусиме погибших от радиационного действия не было совершенно, но представления сложились такие же».
Не содействуют пониманию настоящего положения вещей некие масс-медиа и синематограф. В конце 1980-х в СМИ начал двигаться вал безосновательных умопомрачительных публикаций о необыкновенно разрушительном действии трагедии, отметила Лена Мелихова. А вышедший два года вспять сериал «Чернобыль» Леонид Большов именовал «выстрелом в гибридной войне», так как он лживо изобразил мотивацию русских людей, участвовавших в ликвидации последствий трагедии и спасавших не только лишь свою страну, да и мир.
Вроде бы это ни смотрелось феноминальным, основной вывод из Чернобыля, равно как и Фукусимы, состоит в том, что атомная энергетика является довольно неопасной технологией, уверен Леонид Большов. «В особенности это показала Фукусима: разрушительное землетрясение, практически 20 тыс. смертей, 15-метровая волна цунами – невзирая на такое аномальное действие, системы АЭС оказались в главном в обычном состоянии, – выделил он. – Японцев предупреждали, что им нужно поправить просчеты в системах, но отсутствие достаточной культуры сохранности воспрепядствовало этому – управление пожалело средств. При всем этом мед последствия были нулевыми. Из-за неискусной и время от времени неверной политики ряда стран сформировалось неадекватное отношение к атомным технологиям. Страны должны наиболее плотно работать с наукой, чтоб не совершать таковых ошибок».
Источник: