«Виноваты в гос измене и пособничестве противнику»
Герберт Баум в 20 лет возглавил ячейку
«Немецко-еврейского молодежного
общества». Фото с веб-сайта www.gdw-berlin.de
На втором году войны гитлеровской Германии против Русского Союза в столице Третьего рейха была организована выставка «трофеев», вывезенных оккупантами с временно захваченных русских территорий. Выставка называлась «Русский рай». Это глумливое заглавие было расхожим штампом нацистской пропаганды; оно обширно использовалось в книжке «Письма боец с фронта» и в киножурнале «Германское еженедельное обозрение». Власти Третьего рейха стремились представить злость против СССР как «освободительный поход» против коммунистов и евреев. По задумке рейхсминистра пропаганды и народного просвещения Йозефа Геббельса, посетившие «Русский рай» немцы должны были воочию убедиться, до какого состояния довели российский люд «жидобольшевики», от «ига» которых «высвобождают» Рф «доблестные германские войска».
8 мая 1942 года Геббельс торжественно открыл выставку «Русский рай». В центре Берлина в Люстгартене («Сад наслаждений») на 9 тыс. кв. м были сооружены павильоны, в каких были представлены фото, картины, макеты, трофейные предметы и орудие. Главной частью выставки была искаженная реконструкция 1-го из районов Минска, также русской деревни, в какой люди жили в землянках. Некие фото русского быта были инсценированы с внедрением русских военнопленных – узников концлагеря Заксенхаузен, размещенного в пригороде Берлина.
На подготовку экспозиции, в какой участвовали наилучшие берлинские музейщики, живописцы, архитекторы, ушло несколько месяцев. Согласно анонсу, выставка обязана была наглядно показать «бедность, бедность, упадок и разложение» в Русском Союзе. Таковым образом, национал-социалисты пробовали оправдать свою войну против СССР и укрепить моральный дух германцев, обеспокоенных провалом блицкрига на Восточном фронте и поражением вермахта под Москвой. Очевидно, экспонаты выставки не ведали о варварском воззвании оккупантов с военнопленными красноармейцами, о жестокостях в отношении мирного населения на захваченной гитлеровцами русской земле, о криминальной политике поражения евреев.
По официальным данным, выставку в Люстгартене посетили 1,3 млн человек – наиболее трети населения Берлина. Секрет настолько высочайшей популярности «Русского рая» был прост: не считая неотклонимых организованных экскурсий рабочих, служащих, студентов, молодежи из «Гитлерюгенда» и «Союза германских женщин», через выставку прошли войска, отправлявшиеся на Восточный фронт. Воинские эшелоны специально останавливались в Берлине для посещения бойцами выставки.
Но триумф нацистской пропаганды был сорван. 18 мая 1942 года берлинские антифашисты подожгли «Русский рай». В акции участвовали члены группы Герберта Баума, в которую входили евреи – принудительные рабочие – коммунисты, социалисты и сионисты. Поджог «Русского рая» был знаком солидарности с СССР, сражавшимся с нацистской злостью. С борьбой Русского Союза германские евреи связывали свое освобождение и спасение собственных соплеменников, еще остававшихся в {живых}. Группу Баума поддержали немцы-антинацисты из организации Харро Шульце-Бойзена и Арвида Харнака (она известна как берлинская часть «Красноватой Капеллы») и коммунистической группы Роберта Урига. Подпольщики выпустили листовку: «Неизменная выставка – нацистский рай: война, голод, ересь, гестапо. Длительно ли еще? Сколько еще это будет длиться?» В распространении листовки участвовали 60 человек.
Скрытый отчет потаенной гос правоохранительных органов (гестапо) от 27 мая 1942 года относил нападение на выставку «Русский рай» к «важным политическим событиям» в Германии: «Гестапо удалось внедриться в Берлине в незаконную коммунистическую группу, которая была сотворена скоро опосля начала войны с Русским Союзом и занималась прямо до крайнего времени созданием и распространением материалов подрывного нрава, расклеивала в Берлине коммунистические листовки и сделала общество подслушивания. Данной для нас группой планировались диверсионные акты, а именно, 18 мая нападение на выставку «Русский рай» в берлинском Люстгартене, для чего же в неких помещениях были подложены зажигательные устройства. Но своевременное вмешательство посодействовало предупредить причинение огромного вреда. Во время акции против данной нам группы были арестованы 22 человека, имена прилагаются, посреди их 7 евреев либо полукровок 1-й степени».
22 мая 1942 года были арестованы участники нападения на выставку Герберт и Марианна Баум, Хейнц Иоахим, Сала Кохман, Герд Мейер, Сюзанна Вессе и Ирена Вальтер. Потом в застенки гестапо попали еще 25 членов группы Баума. 29 мая 1942 года, через 11 дней опосля поджога «Русского рая», начальник «еврейского реферата» Головного управления имперской сохранности оберштурмбаннфюрер СС Адольф Эйхман докладывал члену правления «Имперского объединения евреев в Германии» Рихарду Левенгерцу, что в связи с нападением на выставку «Русский рай» в Берлине, в каком воспринимали активное роль 5 евреев, были арестованы 500 евреев, из которых 250 расстреляны, а остальные 250 высланы в концлагерь. Было заявлено, что следует ждать продолжения карательных мероприятий, если акции саботажа со стороны евреев будут длиться. Левенгерцу поручалось довести эту информацию до сведения евреев и разъяснить им последствия собственных действий.
Упомянутые Эйхманом 250 заложников были расстреляны во дворе казармы СС в берлинском районе Лихтерфельде; их родственники высланы в концлагерь Терезиенштадт. Супругам убитых заложников при регистрации в концлагере эсэсовцы докладывали, что они уже стали вдовами. Еще 250 заложников были казнены в концлагере Заксенхаузен и в лагерях поражения на Востоке.
Но в германской прессе, подцензурной ведомству Геббельса, не говорилось ни о нападении на выставку «Русский рай», ни о аресте группы Баума, ни о расстреле 500 евреев. Национал-социалисты пробовали создать все вероятное, чтоб скрыть от общественности деятельность группы Герберта Баума: в отличие от понятия «борющиеся левые» такое понятие, как «борющиеся евреи», не имело права на существование даже как образ неприятеля.
Распоряжение Эйхмана за всякого еврея – участника Сопротивления расстреливать по 50 его единоверцев, было дополнено Геббельсом, который был также гауляйтером (управляющим партийно-государственного окрестность) Берлина: Геббельс предложил «за каждую попытку покушения либо проявление непослушания со стороны евреев за всякого непокорливого еврея расстреливать 100 либо 150 его соплеменников, находящихся в наших руках».
Эти опасности должны были показать германским евреям безысходность ситуации. Любой еврей, осмелившийся на сопротивление, был должен понять, что своими действиями он обрекает верную погибель сотки собственных соплеменников и единоверцев. В то же время участники Сопротивления навечно разрушили представление о еврее, который, не сопротивляясь, дозволяет себя убивать.
16 июля 1942 года в Имперском народном суде начался процесс над группой поджигателей. Герберт Баум не дожил до суда: он умер 11 июня 1942 года. Было ли это суицид, либо он погиб в итоге пыток, примененных к нему по приказу начальника берлинского управления гестапо Отто Бовензипена – непонятно. Марианна Баум, Герд Мейер, Хайнц Иоахим, Ирена Вальтер, Сала Кохман, Сюзанна Вессе были казнены в берлинской каторжной кутузке Плетцензее 18 августа 1942 года Салу Кохман принесли на казнь на носилках из еврейской поликлиники на Иранише Штрассе. Чтоб избежать пыток, она выбросилась из окна гестаповской кутузки и сломала позвоночник. Как говорил расклеенный на афишных тумбах кроваво-красный плакат со наизловещими темными знаками, 18 августа 1942 года на рассвете в Берлине была казнена группа евреев-поджигателей, мужчины и дамы от 23 до 33 лет. Были названы имена казненных с предписанным «арийскими законами» вторым именованием – Сара для дам и Израиль для парней. Палач совладал со собственной задачей за 27 минут.
10 декабря 1942 года начал двигаться процесс над членами группы Баума, которые конкретно не участвовали в поджоге «Русского рая». Муниципальный обвинитель Виттман добивался для всех обвиняемых смертной экзекуции, потому что они «виноваты в гос измене и пособничестве противнику». Трибунал в составе председателя – вице-президента Имперского народного суда д-ра Кроне и заседателя – судебного советника Пройснера удовлетворил требование прокурора. 9 обвиняемых были приговорены к погибели. Обоснование приговора говорило, что «обвиняемые являются евреями и как таковые должны вести себя тихо, а не так, как это было в 1914–1918 годах, когда евреи нанесли Германии удар ножиком в спину». 4 марта 1943 года Хейнц Ротхольц, Зигберт Ротхольц, Хейнц Бирнбаум, Лотар Салингер, Хельмут Нейман, Хелла Хирш, Ханни Мейер, Марианна Иоахим и Хильдегард Леви были казнены в кутузке Плетцензее. По распоряжению министра юстиции их трупы были переданы в анатомический театр Берлинского института.
3-ий, крайний процесс против членов группы Баума состоялся 14 июня 1943 года. Обвиняемые Мартин Кохман, Феликс Хейман и Херберт Буджиславски по просьбе прокуроров Виттмана и Лаутца были приговорены к погибели, потому что они «состояли в еврейско-коммунистической группе и тем помогали противникам Германии». Их казнили в сентябре 1943 года. На суде обвинитель Лаутц подчеркивал, что «на собраниях данной нам группы превозносился основной неприятель Германии – большевизм. Обвиняемые утверждали, что победа большевизма приведет к решению еврейского вопросца в интересах евреев. При всем этом евреи изучали миропонимание большевизма, чтоб содействовать большевистской революции в Германии».
При строго контролируемых правоохранительными органами бессчетных запретах, ограничениях и неизменных унижениях, делавших ежедневную жизнь евреев в нацистской Германии нестерпимой, совершенно удивительно, что стали вероятным какие-либо акции еврейского Сопротивления в 3-ем рейхе. Все члены группы Баума были юными людьми от 19 до 40 лет. Они происходили из мелкобуржуазных и пролетарских еврейских семей. Их предки до 1933 года были ремесленниками, лавочниками, маленькими служащими, наемными рабочими. Самые юные члены группы еще не имели среднего специального либо высшего образования и чуть ли могли его получить в нацистском государстве. Практически все члены группы Баума ранее состояли в «Немецко-еврейском молодежном обществе». Они нередко выезжали в зеленоватые районы на окраинах Берлина, совершали турпоходы по его окрестностям. «Мы много говорили. Обсуждали принципиальные актуальные вопросцы, на которые малыши постоянно отыскивают ответы», – вспоминал Герхард Цадек, один из участников «Немецко-еврейского молодежного общества».
Выставка «Русский рай» обязана была
показать, до какого состояния
довели российский люд «жидобольшевики»,
от «ига» которых «высвобождают» Россию
«доблестные германские войска».
Открытка 1942 года
Молодые любители походов ощущали себя в Германии как дома даже тогда, когда штурмовики уже маршировали по Берлину. Члены кружка Герберта Баума закончили надежды на счастливый финал только опосля погрома в «Хрустальную ночь» 9–10 ноября 1938 года. Они сообща ушли в подполье. В 1938–1939 годах Герберт Баум соединил вокруг себя группу юных людей, в которую входили около 70 человек – левые сионисты, социалисты и коммунисты. В предстоящем она выросла до 150 человек.
Управляющий организации Герберт Баум родился в 1912 году в польском городке Мосине, который опосля раздела Польши в 1792 году стал принадлежать Пруссии, и вырос в Берлине. Его отец был бухгалтером. Опосля школы Герберт Баум получил специальность электрика; посещал вечерние инженерные курсы в Берлинской высшей школе техники им. Христиана Бойта, но в 1935 году был исключен как еврей. В 20 лет возглавил ячейку «Немецко-еврейского молодежного общества». Был членом Коммунистического союза молодежи Германии, управлял подпольной коммунистической молодежной ячейкой берлинского района Юго-восток, был связан с незаконным центром Компартии Германии (КПГ) Берлина под управлением Роберта Урига, который, как писала коммунистическая историография ГДР и СССР, «стремился, чтоб члены организации Баума повсевременно чувствовали солидарность Коммунистической партии с ним и ее готовность оказать им нужную поддержку». Изданная в ГДР «История германского рабочего движения», не говоря о различных политических взорах членов группы Баума и очевидно преувеличивая роль КПГ, даже утверждала, что «ведущие коммунистические функционеры учили ее членов (членов группы Баума. – Б.Х.) созидать суть гитлеровского фашизма не только лишь в терроре против евреев, да и угнетении всего германского народа и потому интенсивно биться за его свержение». При всем этом игнорировался факт, что незаконное управление КПГ дало распоряжение, что товарищи по партии еврейского происхождения по нелегальным причинам не должны больше работать в коммунистических подпольных группах. О этом есть свидетельство Шарлотты Хольцер, единственной пережившей Холокост участницы группы Баума.
Деятельность группы Баума велась в согласовании с широкой антифашистской программкой, под которой могли подписаться и коммунисты, и социал-демократы, и левые сионисты, и беспартийные евреи и немцы: «1. Суровая политическая учеба всех членов группы; 2. Любой должен создавать у себя на производстве опорные антифашистские ячейки; формами борьбы являются протест против сверхэксплуатации, замедление работы, пассивное сопротивление, саботаж, стачки; 3. Борьба с антисоветской пропагандой, воспитание чувства интернационализма в отношении зарубежных рабочих и евреев; помощь военнопленным красноармейцам; 4. Размножение пропагандистских материалов антифашистского нрава, распространение их посреди населения и переправка в воинские части, находящиеся на советско-германском фронте».
Почему же вышло необычное на 1-ый взор объединение сионистов с коммунистами и социалистами еврейского происхождения? Ответить на этот вопросец можно, если попробовать представить для себя, что значило в 1939 году, когда группа Баума начала свою работу в Сопротивлении, быть евреем в нацистской Германии. К этому году евреи были отгорожены от так именуемого германского народного общества Нюрнбергскими расовыми законами и сотками остальных законов и распоряжений, претворяемых в жизнь не только лишь убежденными нацистами, да и большинством обычных немцев-членов «народного общества», также бюрократами, юристами, правоохранительными органами, армией, прессой, школой и т.д. Евреи были лишены не только лишь собственных штатских прав, да и, обычно, утратили свои рабочие места и места на студенческой скамье. Евреи лишались большинства штатских и имущественных прав, попали под надзор правоохранительных органов, в их паспортах ставился красноватый штамп «J» («юде») и вписывалось 2-ое принудительное имя: мужикам – Израиль, дамам – Сара. С сентября 1941 года все евреи были должны носить на одежке желтоватую шестиконечную звезду. Евреев терроризировали как правительство, так и отдельные нацисты; большая часть германских христиан сторонились евреев, относились к ним с презрением и враждой. Значимая часть «обычных германцев» писала доносы на собственных соседей-евреев. К этому следует добавить бессчетные запреты: евреям запрещалось служить в госучреждениях, вступать в браки с арийцами, посещать общеобразовательные школы, институты, театры и кинозалы, концерты, выставки, публичные парки, бани и бассейны, преподавать во всех видах учебных заведений (не считая еврейских), вылечивать и обслуживать не евреев, брать газеты (не считая еврейских), работать в научных учреждениях, обладать авто и ездить на их, иметь свои компании (не считая маленьких семейных лавок и мастерских), обладать недвижимостью, наследовать от арийцев имущество, держать домашних питомцев, воспользоваться публичными телефонами, обладать и воспользоваться радиоприемниками и пишущими машинами; вводились ограничения на публичном транспорте. Нормы снабжения евреев по продуктовым карточкам были существенно ниже арийских; на отоваривание карточек отводился только час – с 16 до 17 часов. За торговлю и обмен вещей на продукты на черном рынке полагался концлагерь.
Перед лицом исключения из «народного общества», диффамации, эксплуатации, ограбления и преследования евреев как таких сотрудничество сионистов, социалистов и коммунистов еврейского происхождения становится понятным. Для еврейских юношей и женщин не имело значения, кто из их пришел из сионистских, коммунистических либо социалистических организаций, кто из их был из пролетарской, кто из буржуазной семьи. В итоге принципиальным оставалось только то, что их соединяло воединыжды: а конкретно ненависть к нацизму и принадлежность к преследуемому меньшинству, которое никак не воспользовалось симпатией и поддержкой подавляющего большинства нееврейского населения Германии. Баум был убежден (и повсевременно гласил о этом своим товарищам), что лишь борьба против фашизма является единственным действующим орудием против антисемитизма.
На вопросец, кем были члены группы Баума – германскими антифашистами, сионистами, социалистами либо коммунистами, конкретного ответа нет. Ясно одно: это была важная молодежная организация еврейского антигитлеровского Сопротивления в Германии. О необычном переплетении в миропонимании Герберта Баума и его друзей мыслях антифашизма, коммунизма и сионизма гласит тот факт, что их листовки по форме и содержанию не достаточно отличались от обращений «Белоснежной Розы», «Красноватой капеллы», «Вольной Германии» и остальных германских антифашистских групп. В то же время, когда этих мужественных людей вели на казнь, они пели еврейские народные песни и коммунистический гимн Интернационал.
Члены группы Баума не собирались безропотно сносить свое рабское существование. В 1939–1940 годах они не один раз сетовали в Германский рабочий фронт (официальные профсоюзы) на очень низкие заработной платы и очень нехорошие условия труда еврейских принудительных рабочих. В мае 1940 года на еврейском кладбище Берлин-Вайсензее они устроили поминки по коммунистическому молодежному функционеру и руководителю еврейских узников концлагеря Бухенвальд Руди Арндту, убитому нацистами 3 мая 1940 года. В демонстрации, невзирая на полный контроль и террор гестапо, участвовали от 40 до 70 человек: поминки перевоплотился в акт сопротивления.
Одной из основ военной экономики Третьего рейха был подначальный труд. С началом 2-ой мировой войны германские евреи были мобилизованы на принудительные работы. В 1941 году Герберт Баум, его супруга Марианна и остальные члены группы работами в особенных «еврейских цехах» на заводах «Эльмо» компаний «Сименс» в берлинском районе Шпандау и АЕГ в районе Трептов. В «еврейских цехах» в каторжных критериях трудились сотки «еврейских рабов», которые носили спецовки со звездой Давида и надписью «юде». Тут в обстановке секретности высочайшими темпами велось создание сердечников электродвигателей для подводных лодок. Электрик Баум обучил собственных товарищей изолировать якорную обмотку с таковым расчетом, чтоб на промышленных испытаниях она выдерживала напряжение, но при рабочей эксплуатации стремительно выходила из строя. В весеннюю пору 1942 года участникам группы Сопротивления удалось убить склад готовой продукции. Гестапо длительно не могло выявить саботажников.
Все контакты евреев с арийскими сотрудниками, также зарубежными рабочими были запрещены. Но через француженку Сюзанну Вессе (она была связана с группой Сопротивления через родственника – еврея-коммуниста Феликса Хеймана) Герберт Баум и его товарищи смогли установить контакт с юными французами. Для их составлялись листовки на французском языке о положении на фронте. При помощи французских рабочих члены группы Баума получили возможность воспользоваться документами (подлинными и липовыми) зарубежных рабочих, что дозволяло обходить запреты и ограничения, наложенные нацистами на евреев.
Печатать и распространять антифашистские листовки и незаконные брошюры Бауму и его друзьям помогали Сюзанна Вессе и германка Ирена Вальтер – им как не евреям разрешалось иметь пишущие машины. Тексты листовок дискуссировались и составлялись коллективно. Материалы на германском языке были предусмотрены германцам – представителям различных соц групп и профессий. К примеру, листовка, адресованная германским докторам, говорила: «Возрастающая массовая смертность от туберкулеза легких, тифа, скарлатины и дифтерии, гриппа, язвы желудка в крайнее время – это следствие полуголодного рациона германского народа. Это знаем не только лишь мы – врачи, осознающие свою ответственность перед Германией. Мы знаем также, что предстоящее систематическое ухудшение режима питания и жилищных критерий вследствие данной нам сумасшедшей войны делает подходящие условия для массовых эпидемий. Призрак голода уже рядом! Вопреки обещаниям господ из гитлеровского правительства, отвечающих за то, чтоб продовольственных припасов хватило бы в случае долговременной войны, нас, не считая сокращения нормы до 35 продовольственных карточек, ожидает новое сокращение продовольственного рациона. Любой доктор обязан сейчас признать, что трудящееся население находится на пределе физических способностей… Люд стоит намедни катастрофы! Коллеги, желаете ли вы и далее быть соучастниками надвигающейся катастрофы, которая неизбежно разразится, если вы будете поддерживать Адольфа Гитлера в бесперспективной войне, которую он ведет с целью ублажения собственного криминального властолюбия? Свержение Гитлера – спасение Германии. Должен ли Гитлер вправду стать могильщиком Германии? Этого недозволено допустить. Вкупе со всеми антифашистами – трудящимися Германии схватите его за руки. Германия сохранит себя, если свергнет Гитлера. В таком случае миллионы германцев сохранят свои жизни. Германии не будет, если мы погибнем! Германия будет жить, если мы живые!.. Потому наилучшие немцы – это смертельные неприятели Гитлера!»
В ноябре 1941 года группа Баума в форме воззвания к соотечественникам опубликовала широкий материал, в каком был дан анализ ситуации, сложившейся опосля нападения Германии на СССР: «Мы, коммунисты, можем с гордостью сказать, что конкретно благодаря мужественному отпору наших российских братьев и товарищей гитлеровская стратегия моментальных войн потерпела провал… Ход войны на Восточном фронте обоснует, что усилия и жертвы СССР были не напрасны, что ему при помощи свободолюбивых народов мира получится убить жадный фашизм». Создатели листовки разъясняли германцам, что их роль в «попытке эксплуататоров сокрушить самый свободолюбивый люд мира» было бы изменой их своим интересам. Русский Альянс постоянно был вашим другом». Для гитлеровцев же «Русский Альянс станет адом, из которого не будет никакого спасения». Изготовка и распространение листовок было делом весьма небезопасным: берлинцы, в чьи почтовые ящики попадали листовки, обычно, сходу же докладывали о этом в полицию.
В центре деятельности юных антифашистов было рвение предупредить депортацию берлинских евреев в гетто и концлагеря, приготовить их бегство и переход на незаконное положение. Для этого необходимы были липовые документы, которые можно было достать за огромные средства. 20% заработной платы, которые раз в неделю добровольно жертвовали члены группы на общее дело, для этого было очевидно недостаточно. Юноши и девицы из группы Баума решили достать средства, изымая ценные вещи у богатых евреев: эти дорогие вещи все равно подлежали бы конфискации. 9 мая 1942 года берлинские газеты сказали о нападении на квартиры богатых евреев с целью ограбления. Но реализовать ценные вещи, награбленные в богатых квартирах, «налетчики» так и не смогли: описание вещей было понятно правоохранительных органов, которая передала эти сведения всем берлинским антикварам и скупщикам ценностей.
Кульминацией и в то же время концом существования группы Баума стала отчаянная акция – нападение на нацистскую выставку «Русский рай». В 1981 году в Люстгартене, в центре Восточного Берлина, тогдашней столицы ГДР, по проекту конструктора Юргена Рауэ был установлен мемориальный гранит со словами: «Не позабыты мужество и стойкость юных коммунистов руководимой Гербертом Баумом антифашистской группы Сопротивления. – Связанные дружбой с Русским Союзом на нескончаемые времена».
В 2000 году этот гранит был покрыт стеклянной плитой с именами членов группы Баума. Надпись говорит: «Этот мемориальный гранит документирует сейчас мужественную акцию Сопротивления 1942 года, осознание истории в 1981 году и нашу нескончаемую память о Сопротивлении против нацистского режима».
Мемориальная доска установлена в Берлине на доме № 3 по Гипсштрассе, где жили Мартин и Сала Кохман: «В этом доме жили бойцы Сопротивления из группы Баума – Сала Кохман, казненная фашистами в Плетцензее 18.08.1942 г. и Мартин Кохман, казненный фашистами в сентябре 1943 г. Их борьба – это наша борьба!»
Источник: