Знают ли в Рф Центральную Азию?
Збигнев Бжезинский: Америка очень далека, чтоб доминировать в Центральной Азии, но очень могущественна, чтоб не быть вовлеченной, а Наша родина слаба, чтоб доминировать в этом регионе, но очень близка, чтоб ее не замечать. Фото со странички министра обороны США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) в Flickr
Чудилось бы, что за вопросец: нигде в мире, наверное, так отлично не знают Центральную Азию, как в Рф. Со времен королевских завоеваний и в годы русской власти этот регион был исследован, как говорится, вдоль и поперек. Но вот уже практически третья часть века прошло, как распался Русский Альянс, и кажется, что русские специалисты, а совместно с ними и политики или показывают нехорошее, поверхностное познание государств Центральной Азии, или преднамеренно искажают сущность событий и действий, происходящих в их отношениях. Разыскиваемые 5 государств – это Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан.
Общеизвестно, что с первых лет независимости в мировой аналитической литературе, прессе и даже посреди обыденных людей, в том числе в самих странах Центральной Азии, существует устойчивое представление о несчастном неоимперском подходе в политике Рф по отношению к сиим странам. До сего времени фактически не было суровых, так сказать, опровержений такового подхода со стороны русских профессионалов и политиков. Напротив, можно привести много заявлений официальных лиц РФ (Российская Федерация — государство в Восточной Европе и Северной Азии, наша Родина), материалов СМИ (Средства массовой информации, масс-медиа — периодические печатные издания, радио-, теле- и видеопрограммы), научных и аналитических статей, проводящих и обосновывающих мысли, которые можно оценить как предвзятые, либо отражающие неоимперские амбиции.
Почему же так устойчивы представления о политике РФ (Российская Федерация — государство в Восточной Европе и Северной Азии, наша Родина) в Центральной Азии? Что по сути задумываются в Рф о странах и народах этого региона? Оправдались ли практически за три 10-ка лет прогнозы, утверждения, ожидания русских аналитиков относительно нрава и динамики развития Центральной Азии? Кратко на эти три вопросца я бы дал ответ последующим образом. На 1-ый вопросец: поэтому что Наша родина сама дает повод для возникновения таковых представлений о ее политике. На 2-ой вопросец – что Центральная Азия как часть постсоветского и евразийского места находится в сфере исключительного русского воздействия. На 3-ий вопросец: нет, практически не оправдались.
Разберем только несколько примеров. Иллюстративный пример – риторика сферы воздействия. Сопоставление публикаций в русских аналитических и медийных изданиях с публикациями, к примеру, в американских (европейских либо китайских) официальных и экспертных источниках указывает, что утверждения в той либо другой форме о нахождении Центральной Азии в сфере русского воздействия приметно контрастируют с западными утверждениями о поддержке независимости и утверждениями о отсутствии целей западных держав установить свою гегемонию в данном регионе. Но конкретно в этих намерениях почаще всего подозревают США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) в Рф.
Понятие «южноамериканское присутствие в регионе» сделалось некоторой мантрой русских СМИ (Средства массовой информации, масс-медиа — периодические печатные издания, радио-, теле- и видеопрограммы) и профессионалов. Можем ли мы гласить о русском присутствии так же, как говорим о южноамериканском либо другом? Должны ли мы русское присутствие принимать как само собою разумеющееся, а южноамериканское разглядывать как нечто неприемлемое либо чуждое – исходя из убеждений независимости и суверенитета? На эти вопросцы в Рф могут ответить в одном смысле, в Америке – в другом, а в странах Центральной Азии – даже в 3-ем.
Нужно увидеть, что риторика сферы воздействия характерна державам, но не малым странам. Мы не говорим о сфере воздействия Узбекистана, Казахстана либо Кыргызстана и т.д. Потому эта риторика не может не ставить малые страны в пикантное положение маневрирования либо выбора меж величавыми державами и поиска каких-либо сказочных формул балансирования. Державы изредка приглядываются к интересам малых государств и почаще разглядывают их в контексте обоюдного геополитического соперничества.
Уместно вспомянуть выражение южноамериканского политолога Збигнева Бжезинского, выдвигавшего теорию геополитического плюрализма. Он писал, что «Америка очень далека, чтоб доминировать в данной нам части Евразии, но очень могущественна, чтоб не быть вовлеченной… Наша родина очень слаба, чтоб вернуть свое имперское преобладание над регионом или исключить такое преобладание остальных держав, но она очень близка и сильна, чтоб ее исключать». Как бы ответили в Рф на эту формулу?
О наличии пережитков русского либо имперского прошедшего в русских подходах к Центральной Азии гласит также интерпретация внутренних заморочек в регионе. В русских экспертных и официальных кругах преобладают представление о конфликтогенности отношений меж странами региона и убеждения о необходимости посредничества со стороны Рф в решении пограничных, аква и остальных заморочек. Хоть какой незначимый пограничный инцидент, к примеру наподобие недавнешнего на кыргызско-таджикской границе, обязательно находит отклик в Рф, прямо до предложения посреднических услуг «конфликтующим сторонам». При всем этом практически никто не замечает 1-го принципиального фактора, а конкретно: в протяжении всего прошедшего периода с момента обретения независимости схожих инцидентов было много, но они никогда не потребовали державного посредничества конкретно в силу того, что были эпизодическими и малой интенсивности.
Возьмем вопросец о региональной интеграции в Центральной Азии. Если в западных аналитических и политических кругах преобладает представление о самоценности региона и значимости его интеграционной перспективы, то в русских аналитических и политических кругах преобладает другое видение Центральной Азии как неотъемлемой части Евразии. В Рф больше привержены позиции, что если и гласить о центральноазиатской интеграции, то лишь совместно (либо под эгидой) с Россией. Не случаем в истинное время Кремль усердно проводит идею и модель евразийской интеграции в рамках Евразийского экономического союза (ЕАЭС). О самостоятельном региональном объединении центральноазиатских государств в Рф фактически не молвят либо рассуждают о нем со скептическими интонациями.
Принципиально также направить внимание и на представления о опасностях сохранности, как нередко в Рф артикулируют «опасности с юга». Почти все наблюдатели и специалисты (и не только лишь в Рф) воспринимают Центральную Азию как некий очаг либо источник религиозного экстремизма и терроризма. В протяжении прошедшего периода преобладали прогнозы, что страны региона не управятся сами с этими опасностями без помощи мощной державы. Но опыт борьбы государств региона с этими опасностями показал, что они не только лишь способны без помощи других совладать с ними, да и могут сделать региональное сотрудничество (прямо до сотворения совместного штаба по проведению контртеррористической операции).
В конце концов, нужно увидеть, что в отношении региона Центральной Азии у РФ (Российская Федерация — государство в Восточной Европе и Северной Азии, наша Родина) до крайнего времени не была сформулирована точная стратегия. Таковая особая стратегия имеется у Евро союза, у США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке), но не у РФ (Российская Федерация — государство в Восточной Европе и Северной Азии, наша Родина), что также, может быть, отражает далековато не приоритетное значение данного региона в русской внешнеполитической концепции.
В данной нам маленькой статье только тезисно обозначены некие более принципиальные трудности, которые побудили поставить тот вопросец, которым она озаглавлена. В заключение хотелось бы направить внимание на некую стагнацию в исследовательских работах и представлениях о Центральной Азии в русских экспертных и политических кругах, которая становится предпосылкой возникновения вышеупомянутых и остальных легенд о регионе, его странах и народах. Складывается такое воспоминание, что русские специалисты сделали себе некоторую умственную удобную зону, повторяя из года в год, из статьи в статью устаревшие, неподтвержденные, облегченные и предвзятые суждения в черно-белых тонах.
Потому я считаю, что неким русским аналитикам следует критически пересмотреть (либо скорректировать) свои подходы по наименьшей мере по трем позициям: 1) самостоятельная интеграция государств Центральной Азии – допущение, признание и неискажение внутрирегионального единства и общности государств; 2) миф о конфликтогенности региона – признание мирного нрава региональных отношений и возможности государств Центральной Азии без помощи других решать региональные трудности; 3) перманентный геополитический взор на регион – отказ от устаревшей риторики «Большенный игры» и подозрений о наличии вызова Рф со стороны центральноазиатских стран.
Источник: