Духовные скрепы трещат под ударами хунты
Рядовые монахи, как и другие граждане, протестуют против захвата власти военными. Фото Reuters
Протесты против военной хунты проходят в Мьянме с начала февраля. О том, как политический кризис отразился на буддийском монашеском обществе страны, монах Санкт-Петербургской буддийской общины «Тхеравада.ру» ПАННЬЯАВУДХО ТОППЕР поведал журналисту Алексею БЕЛОВУ.
– СМИ докладывают, что влиятельный монах Ашин Ньяниссара осудил переворот, но очень без охоты. Пишут, что он близок к старшему генералу Мин Аунг Хлану, главе военной хунты. Как духовные фавориты буддистов Мьянмы соединены с вершиной армии?
– Мьянма – в целом буддийская страна, потому логично, что военные, в том числе и высший генералитет, имеют собственных духовных наставников посреди монахов. Управление страны разговаривает сначала с высокообразованными монахами, занимающими ведущие позиции в сангхе (буддийской общине. – «НГР»). Эта традиция идет еще с старых времен, так поступали царствуй стран, расположенных на местности современной Мьянмы: правитель либо руководители страны обеспечивали покровительство для сангхи, а сангха, в свою очередь, освящала высшую власть в стране и присваивала ей нужную легитимность в очах общества. Есть и очередной принципиальный фактор: Мьянма, как и Наша родина, – многонациональное правительство, в каком порядка 40% процентов населения не принадлежит к титульной цивилизации. Но практически 90% населения исповедуют буддизм тхеравады, и потому сангха выступает к тому же в роли «духовных скреп» и, естественно, пользуется гос поддержкой.
– При всем этом начиная с февраля рядовые монахи массово участвуют в акциях протеста против хунты. Гласит ли это о расколе?
– Не думаю, что тут можно гласить о расколе. Быстрее это индивидуальности монашеской общины – она исторически слабо структурирована еще со времен Будды, потому что любая местная община была практически вполне самостоятельной. С течением времени, естественно, возникли административные надстройки, но они владеют наименьшей властью, чем подобные в классическом христианстве. На данный момент фактически во всех странах тхеравады сангха состоит из никай – монашеских «орденов», которых в стране, обычно, несколько. Любая из никай автономна и может выражать хорошие от остальных представления. Не считая того, монахи делятся по стажу в монашестве, образованию, титулам, посту в иерархии. Понятно, что такое расслоение будет влиять и на различие умонастроений. Старшие монахи – ученые, настоятели монастырей, занимающие принципиальные посты в сангхе, духовные фавориты, – обычно, придерживаются центристских позиций, потому что соображают, что не считая чисто религиозных и учительских функций сангха по мере способностей обеспечивает к тому же духовное единство в обществе. Младшие монахи и тем наиболее монахи временные, постригшиеся на некоторое количество дней, могут высказывать довольно конструктивные взоры, выходить на политические демонстрации, что для монахов не считается благим делом, либо даже возглавлять те либо другие политизированные образования. Более броский представитель такового социально активного монашества – Ашин Виратху. Он стал известен благодаря западным СМИ, которые пробуют вылепить из него новейшего Бен Ладена. Но Виратху не настроен настолько конструктивно, как это желают представить. Наиболее того, он выражает взоры и настроения довольно широких слоев бирманского общества. Показательно то, что высшее управление сангхи не лишило его сана (даже когда он был заключенным в кутузке), но в крайнее время воспретило ему проповедовать на публике.
– Справедливы ли обвинения в адресок лишенной власти сначала февраля «Государственной лиги за демократию», что за время штатской власти усилились гонения на мусульман?
– Думаю, что здесь можно гласить быстрее о глобальном системном упадке. И «Государственная лига за демократию» просто утонула в этих дилеммах. Бирма состоит из нескольких отчасти независящих регионов, в каких ранее существовали отдельные страны. Большая часть населения Мьянмы – бирманцы, шаны, моны, араканцы и часть горных племен карены, палаунг, пао – исповедует буддизм тхеравады. Есть маленькое консульство христиан посреди качинов, кая и чинов. Также несколько племен придерживаются ислама. При этом некая часть мусульман, к примеру каманы, живут в Мьянме исторически, и в отношении их гонений нет. Они пользуются всеми штатскими правами. Но они мировому обществу не увлекательны. Известность заполучили лишь рохинджа, конфликт с которыми пробуют представить только в плоскости межрелигиозной вражды. Неувязка берет свое начало в XIX веке, когда Индия, Бангладеш и Бирма были частью Английской Индии. В те времена на местность Бирмы переселилось огромное количество бенгальцев-мусульман. На самом деле, это было не наиболее чем перемещение из одной провинции в другую. Опосля объявления независимости бирманцы посчитали таковых переселенцев эмигрантами из Бангладеш, что не лишено оснований, потому что и на данный момент с местности данной страны в Мьянму проникают нелегальные эмигранты. Конкретно потому гражданами Мьянмы их не признают. Ухудшила вражду меж этносами араканская резня 1942 года, в процессе которой погибло наиболее 20 тыщ буддистов. Ответственность за эту резню почти во всем лежит на Англии, которая, не имея сил противостоять японской армии, наступавшей с местности Таиланда, оставила свои бирманские владения на произвол судьбы, но вооружила рохинджа, надеясь, что те будут вести партизанскую войну против японцев. Но на практике это вылилось в геноцид буддистов-араканцев. Потом наступающая японская армия и местные буддисты ответили той же монетой рохинджа, посреди которых также было много жертв. Понятно, что такие обоюдные этнические очистки не стираются из памяти людей и конфликт, подобно углям под слоем пепла, готов вспыхнуть вновь, как возникают пригодные условия. Что и случилось в XXI веке: опосля очередных изнасилований девушек-буддисток начались погромы, а потом боевики из «Армии спасения рохинджа Аракана» (ARSA) сделали налеты на наиболее чем 30 военных и полицейских объектов, и в стране началась контртеррористическая операция. В таковых критериях «Государственная лига» просто не могла бы поддержать прозападное видение трудности во вред воззрению большинства обитателей Мьянмы. Наиболее того, таковая позиция могла бы привести к развалу страны, потому что поддержка рохинджа рано либо поздно привела бы к исламизации провинции и ее присоединению к Бангладеш, и другие провинции Мьянмы захотели бы объявить суверенитет, чтоб сохранить свою буддийскую идентичность.
Источник: