Наши нефть и газ могут уйти из Европы насовсем
Хватит ли Рф одной Азии, чтоб поддерживать на плаву собственный госбюджет
Из-за того, что Евросоюз в декабре 2019 года объявил о запуске проекта «Зеленоватая сделка» для поддержания экологии, сокращение экспорта углеводородов из Рф в Европу безизбежно. О этом, в частности, заявил вице-президент по стратегическому развитию компании ЛУКОЙЛ Леонид Федун.
По его воззрению, уже к 2040 году нефтяной рынок Старенького Света к 2040 году может уменьшиться в дважды. Похожая судьба ждет и газовый сектор этого региона. «В ЕС планируется ввести норму о содержании водорода в метане до 5%, так что потребление обычного газа может сократиться к 2040 году», — аргументировал свое мировоззрение эксперт.
Он также добавил, что его компания отрешается от строительства масштабных нефтегазохимических комплексов, потому что возникают технологии, дозволяющие создать фактически нескончаемой вторичную переработку пластика, из-за что в перспективе мировой рынок углеводородов растеряет каждодневный спрос на уровне 3−5 миллионов баррелей.
На фоне такового расклада поинтересовались у профессионалов нефтегазовой отрасли — не придется ли нам в скором времени разворачивать все наши трубопроводы в сторону каких-нибудь африканских стран? И в какую копеечку влетит это нашей многострадальной, заточенной в основном под экспорт углеводородов гос казне, беря во внимание, во сколько нам уже обошелся так и недопроложенный «Северный поток 2»?
— Если мы говорим про нефть, то ее потоки с Западной Сибири мы можем довольно безболезненно перенаправить, — представил ведущий эксперт Фонда государственной энергетической сохранности Игорь Юшков. — К слову, у нас и без того осталась, по сущности, одна-единственная труба в Европу, «Дружба», прогоняемые по которой объемы нефти повсевременно уменьшаются. Но происходит это, к слову, не поэтому, что европейцы берут меньше и меньше, а поэтому, что у нас интенсивно развивается азиатское направление. Дело доходит до того, что нефтедобытчики Западной Сибири серьезно соперничают меж собой за право прокачки собственных ресурсов по нефтетранспортной системе ВСТО (Восточная Сибирь — Тихий океан). Поэтому что добывают они легкую низкосернистую нефть, которая, проходя по западному пути, смешивается с томными высокосернистыми поволжскими и кавказскими потоками, что приметно понижает свойство ресурса на выходе из трубы. На восточном же направлении за такую легкую нефть можно получить еще наиболее высшую стоимость.
— А кавказская и поволжская нефть?
— Эти потоки можно транспортировать через морские порты, в частности, через Новороссийск. Так что если европейцы будут собственный рынок сокращать, то вся наша нефть может хоть на данный момент тихо уходить на Азию, нужно лишь расширить мало ВСТО. А так у нас уже имеется полностью сплетенная транспортная система, и те же компании Западной Сибири могут выбирать, куда им качать свою нефть — на Запад либо на Восток.
— С газом тоже все так просто можно повернуть?
— С газом дело обстоит еще труднее. Просто так перенаправить западносибирские месторождения мы не можем, нет соответственной инфраструктуры. Лишь-только идут активные обсуждения постройки газопровода «Сила Сибири 2» транзитом через Монголию, да и то только в Китай, а не на все западные рынки. Вообщем, европейцы обещают сокращать собственный газовый рынок медлительнее, чем нефтяной. Поэтому что главный неприятель у их — уголь. Нефть на втором месте, а уже позже идет газ.
— То есть нам, выходит, от целей европейцев ни тепло, ни холодно?
— Все-же, как я уже гласил, история с газом имеет свои индивидуальности. С одной стороны, на то, чтоб выстроить инфраструктуру, время есть. Но, с иной стороны, производителей газа-то в мире много. И вот здесь встает вопросец — сумеем ли мы провести газопровод, скажем, с Ямала в Азию и остаться при всем этом выгодными? Расстояние ведь весьма огромное, боюсь, что газ по такому трубопроводу до Владивостока лишь дойдет, как уже станет «золотым». Соперничать в таковых критериях весьма тяжело.
Потому нужно там что-то созодать. Хотя бы строить фабрики по сжижению газа. «Новатэк», к примеру, это сделал. Да, пускай с госсубсидированием, пускай с кучей льгот, но этот проект полностью работоспособен и даже рентабелен.
— Правительство столько сил и средств кладет на достройку «Северного потока 2». А если оно к тому же массово фабрики СПГ в Сибири возводить начнет, без средств не остается? И, к слову, не получится ли так, что мы инфраструктуру понастроим, трубопроводы развернем, а все это окажется невостребованным?
— Что касается затяжек с «Северным потоком-2», то это политический, по сущности, акт, обусловленный стратегией США. Она заключается в том, чтоб запереть наши углеводороды на Украине, а позже, используя свое воздействие на Киев, каким-то образом перекрыть этот транзит. Тогда в Европе возникнет недостаток газа, стоимость на него вырастет, и тогда поставки южноамериканского газа в Европу станут выгодными.
А что касается совершенно грядущего нашего газового транзита, то, во-1-х, впереди еще как минимум 20 лет. Во-2-х, еще непонятно, получится ли в конечном итоге европейцам отрешиться от ископаемого горючего, когда это будет изготовлено и в каких размерах. Поэтому что спрос на газ в Евросоюзе на данный момент есть, ведь все то, что есть в Северном море, истощается весьма стремительно — и норвежская, и голландская, и английская части.
— Если обрисованные Федуном перспективы все же обретут настоящие очертания, да к тому же спрос на нефть сократится на 3−5 миллионов баррелей в день, для нашего бюджета, сидячего на «нефтяной игле», не возникнет никаких проблем? Ведь непонятно, как тяжело будет отлаживать новейшие каналы сбыта.
— Я не приверженец теории «ресурсного проклятия», и считаю, что нам ничто не помешает развивать остальные отрасли, имея нефть и газ. Неплохой пример — США. У их же как-то выходит выдумывать и выпускать, скажем, «Айфоны» с «Теслами», оставаясь при всем этом одним из больших в мире производителей газа и нефти. Если мы останемся в таком же положении, как на данный момент, то противные истории, связанные с падением цен на нефть, естественно, будут происходить. К слову, то же самое происходит и на данный момент, но экономику нашу это не убивает, хотя и делает ее весьма слабенькой, вынуждая правительство сокращать экономные расходы, что естественно не нравится популяции.
Крайние слова профессионала звучат, естественно, очень оптимистично, но от грозной действительности никуда не деться — не считая нефти, газа и металлов, по большенному счету, продавать нам за предел больше нечего. Развивать — тоже.
— Вооружение мы и так экспортируем достаточно интенсивно, — увидел экономист Леонид Хазанов, — Но санкции США в данной нам сфере нам осязаемо мешают. Что касается экспорта продовольствия, то у нас весьма много выращивается пшеницы 4-ого, 5-ого и шестого классов, и мы, вправду, отправляем ее на экспорт. Но без роста посевов классной пшеницы рассчитывать на огромные экспортные прибыли мы не можем.
Станкостроение в Рф слабоватое, невзирая на ранее анонсированные проекты строительства новейших заводов. Чтоб вывести его на экспорт, нужен его огромный скачкообразный рост, а у нас для этого нет ни ресурсов, ни кадров. Авто наши в Азии, Африке и где-то в Европе, естественно, приобретают, но гласить о большом экспорте не приходится.
Это обосновано тем, что русская индустрия за крайние 30 лет весьма очень поменялась далековато не в наилучшую сторону, и для конфигурации ситуации необходимы глобальные структурные реформы. А проводить их, отмечает экономист Никита Масленников, мешает целый ряд причин.
— Во-1-х, этому мешает грандиозность самой задачки и отсутствие нужного для ее реализации опыта, который пока ограничивается личными, точечными решениями, — констатировал он. — Во-2-х, схожая структурная перестройка просит как минимум стойкости налоговой системы, а, сделалось быть, довольно твердого планирования по госрасходам и точного осознания того, как у нас работают нацпроекты. А на данный момент ничего этого нет, пока все очень припоминает школьную контурную карту, в которой недобросовестные ученики отрисовывают Уральские горы вдоль Каспийского моря.
В конце концов, нужно снижать долю страны в ВВП с сегодняшних 50−60% до наименьших значений, а это предполагает реформу муниципального сектора. Но я, к примеру, не понимаю таковых людей, что готовы на данный момент взять и реформировать те же «Газпром» с «Роснефтью». Кроме этого, для таковых конфигураций и политическую систему нужно поменять. Частично, естественно, этот было изготовлено через недавнешние поправки в Конституцию, но нужно двигаться далее. А куда, как и каким образом — достаточного опыта и осознания у нас пока нет.
В итоге, резюмировал Никита Масленников, экономические трудности загоняются вглубь, и в итоге мы имеем то, что имеем.
И коль скоро никаких признаков того, что в обозримой перспективе никаких признаков структурных конфигураций нашей экономики не предвидится, остается только надеяться на то, что у европейцев с их «Зеленоватой сделкой» ничего не срастется. По другому очередных экономических потрясений нам, видимо, не избежать.
Источник: cont.ws
Источник: