Доктор Катасонов: «Цифровое минирование» Рф длится
Экономика / Импортозамещение
24 октября 2029
Доктор Катасонов: «Цифровое минирование» Рф длится
О импортозамещении и «локализации» в сфере информационных технологий
Валентин Катасонов
В 2014 году в связи с возвращением Крыма в состав Рф Запад начал против нас санкционную войну. Для противодействия данной нам войне власти Рф поставили задачку проведения масштабного импортозамещения в земельном и промышленном секторах экономики.
6 годов назад была запущена Муниципальная программка № 328 «Развитие индустрии и увеличение ее конкурентоспособности», она устанавливала задания по импортозамещению в 23 отраслях индустрии до 2020 года. Почти все наши соотечественники, радеющие за отечество, тогда с облегчением вздохнули: «В конце концов-то процесс разрушения русской индустрии будет остановлен, начнется ре-индустриализация страны».
С 2014 года в программку вносилось огромное количество конфигураций и поправок, но временные рубежи сохранялись. Формулировку «до 2020 года» я понимаю так, что в 2020, т.е. сегодняшнем году обязано быть подведение итогов реализации правительственной программке № 328. Да, состав правительства сначала этого года поменялся, но это не отменяет необходимости оценки работы страны по импортозамещению. На дворе уже конец октября 2020 года, но никто в правительстве даже не вспоминает о программке. И я попробовал без помощи других оценить успехи власти в деле импортозамещения. Благо, что еще 6 годов назад наше статистическое ведомство получило задание разработки системы характеристик по импортозамещению и мониторинга такового импортозамещения на годичный базе. Скоро вправду на веб-сайте Росстата возник раздел «Характеристики, характеризующие импортозамещение в Рф».
Я зашел на этот веб-сайт на деньках и узрел там практически полную пустоту. Только несколько характеристик по сельскому хозяйству и торговле рядом продовольственных продуктов. Никаких следов характеристик по индустрии нет совершенно.
Тогда я попробовал применять макроэкономическую статистику из остальных разделов веб-сайта Росстата для того, чтоб осознать, какими были тенденции в сфере индустрии и промышленного импортозамещения.
Вывод навязывается последующий: никаких принципных конфигураций за эти годы не вышло. Одним показателем здесь не обойдешься. Чтоб не утомлять читателя, приведу только некие.
В 2013 году толика машин, оборудования и тс в импорте Рф составила 48,4%. В 2019 году — 48,2%. А в экспорте Рф толика машин, оборудования и тс осталась за период 2013—2019 гг. на этом же уровне — 6,5%. Топтание либо бег на месте. Для того, чтоб прикрыть провалы и свою недееспособность бюрократы правительства и занимались любой год внесением корректив в программку № 328 и программки (планы, стратегии) по каждой из 23 отраслей индустрии. Естественно, можно попробовать создать оценку и по каждой из этих отраслей, но это весьма трудозатратный процесс, который предугадывает сбор и анализ ведомственных документов и оценок профессионалов.
Но по одной отрасли индустрии я все-же попробую это создать. По той отрасли, которая сейчас вышла на 1-ый план в связи с цифровизацией всей страны. Как понятно, сегодняшнее правительство во главе с М. Мишустиным обусловило внедрение во все сферы экономики, публичной и личной жизни человека цифровых технологий в качестве высшего приоритета гос политики (премьер именует это «цифровой трансформацией» Рф). Я на данный момент не буду дискуссировать, как это верно и вовремя.
В любом случае для масштабной, всесторонней цифровизации страны нужна соответственная российская база — микроэлектроника и программное обеспечение (ПО). Проведение цифровизации на базе ввезенного «железа» (микроэлектроники) и «софта» (ПО) явилось бы полным безумием. Даже дальний от информационных технологий (ИТ) человек соображает, что масштабная цифровизация страны и общества на зарубежном (в большей степени южноамериканском) «железе» и «софте» приведет к окончательному электронно-информационному закабалению страны. Она окажется в твердой удавке и колониальной зависимости от IT-корпораций Силиконовой равнины (Microsoft, Apple, Amazon, Facebook, Alphabet с входящей в ее состав Гугл и др.) и стоящих за ними «глубинного страны».
Для успокоения общественности власти принимают документы по вопросцам информационно-цифровой сохранности. Так, на нынешний денек действует Доктрина информационной сохранности Русской Федерации (утверждена Указом Президента Русской Федерации от 5 декабря 2016 г. № 646). В этом широком документе, состоящем из 38 пт, в контексте интересующей нас препядствия следует выделить пункт 25:
«Главными направлениями обеспечения информационной сохранности в экономической сфере являются:
а) инновационное развитие отрасли информационных технологий и электрической индустрии, повышение толики продукции данной нам отрасли в валовом внутреннем продукте, в структуре экспорта страны;
б) ликвидация зависимости российскей индустрии от забугорных информационных технологий и средств обеспечения информационной сохранности за счет сотворения, развития и широкого внедрения российских разработок, также производства продукции и оказания услуг на их базе;
в) увеличение конкурентоспособности русских компаний, осуществляющих деятельность в отрасли информационных технологий и электрической индустрии, разработку, создание и эксплуатацию средств обеспечения информационной сохранности, оказывающих услуги в области обеспечения информационной сохранности, B том числе за счет сотворения подходящих критерий для воплощения деятельности на местности Русской Федерации;
г) развитие российскей конкурентоспособной электрической компонентной базы и технологий производства электрических компонент, обеспечение потребности внутреннего рынка в таковой продукции и выхода данной нам продукции на мировой рынок».
Как бы спорить не о чем, в Доктрине сказаны правильные слова. Вообщем, в крайние три-четыре года начали действовать причины, которые востребовали убыстрения темпов импортозамещения в сфере информационных технологий: возрастающий вал кибератак «оттуда», нарастающий информационно-идеологический прессинг на наше общество по каналам веба, массовые хищения самой разной инфы, нецеремонное слежение (разведка) за русскими гражданами и т. п. Против Рф Вашингтоном официально была объявлена кибервойна.
Применительно к информационным технологиям в 2014 году Минпром вместе с Минсвязи разработали планы импортозамещения по электрической индустрии, средствам связи, вычислительной технике и программному обеспечению. Правительство утвердило «Стратегию развития отрасли информационных технологий в Русской Федерации на 2014 — 2020 годы и на перспективу до 2025 года». Документ предугадывает, что к 2020 году мы «эмансипируемся» от зарубежной микроэлектроники и ПО «в главном», а в 2025 году «стопроцентно» и «совсем».
В дополнение и развитие Программки № 328 и «Стратегии» Минпром в апреле 2015 года обнародовал план мероприятий по импортозамещению в радиоэлектронной индустрии до 2020 года, подписанный министром Денисом Мантуровым. = Список продукции, создание которой предстояло сделать и/либо увеличивать, включает 534 позиции — разные виды вычислительной техники, телекоммуникационного оборудования, полупроводниковой СВЧ-электроники, периферийного оборудования и электрических компонент. Импорт такового оборудования к 2020 году должен снизиться на 10-ки процентов. К 2020 году размер забугорного ввоза планшетов и телефонов должен снизиться со 100% до 75%. Толика забугорных индивидуальных (ПК) в госсекторе в сегодняшнем году, согласно плану, не обязана превосходить 25%, а на потребительском рынке — 90%.
Потому что у нас на нынешний денек обстоят дела с импортозамещением «железа» и «софта» и выполнением Доктрины информационной сохранности Русской Федерации?
Поделюсь некими самыми свежайшими данными, которые были озвучены на конференции (форуме) «Микроэлектроника 2020», проходившей в Ялте с 28 сентября по 3 октября сегодняшнего года. Освещение русскими СМИ этого мероприятия было наиболее чем умеренным. Хотя в форуме участвовало 1200 человек, представлявших 463 организации. Выступали такие высокопоставленные бюрократы, как заместители председателя правительства Русской Федерации Ю.И. Борисов и Д.Н.Чернышенко; также заместители министров индустрии и торговли, энергетики, науки и высшего образования Русской Федерации, также цифрового развития, связи и массовых коммуникаций. Одной из главных фигур на форуме был директор департамента радиоэлектронной индустрии Министерства индустрии и торговли Русской Федерации В.В. Шпак. Он, как конкретный куратор отрасли, озвучил много цифр по микроэлектронике Рф.
Весьма увлекательными и наточенными были выступления управляющих и топ-менеджеров почти всех компаний, входящих в ветвь. Для справки сообщу: в русской электрической отрасли задействовано около 3000 компаний, 500 из которых находятся под контролем страны и делают его прямые заказы. Другие 2500 — личные компании, посреди которых есть несколько 10-ов местных отделений больших интернациональных производителей. Личные компании работают в главном на рынках продукции штатского предназначения. По стоимостному объёму производства личный и муниципальный сектора находятся приблизительно на этом же уровне.
Никто из участников форума и не пробовал представить ситуацию с импортозамещением в электронике как благополучную. Естественно, Ю.И. Борисов, Д.Н. Чернышенко и остальные высокопоставленные бюрократы пробовали смягчить неприглядную картину и сделать атмосферу оптимизма. Так, вице-премьер Юрий Борисов, курирующий ОПК, ТЭК и индустрия отметил преодоление критичной зависимости от украинских производителей. Но, как он признал, по поставщикам из остальных государств (в большей степени членов НАТО) зависимость сохраняется. Бюрократом была использована обычная фраза: «по иным поставщикам работы идут в согласовании с планами». Не понятно лишь какими, беря во внимание, что планы временами «корректируются» для того, чтоб маскировать провалы.
А вот иной вице-премьер, Дмитрий Чернышенко озвучил ввезенную зависимость на потребительском рынке электроники: толика русских производителей составляет около 10%.
Самое основное на нынешний денек — достигнуть того, чтоб импорта не было в госзаказе, в особенности в оборонном. Но он там находится. На форуме назывались различные числа толики импорта в госзаказе. По оценке Василия Шпака, директора департамента радиоэлектронной индустрии (ДРЭП) Минпромторга, больший уровень импортозамещения достигнут в галлактической отрасли: наиболее 80% электрической компонентой базы (ЭКБ) занимают русские разработки. О показателе в оборонно-промышленном комплексе он не произнес, но нужно осознавать, что он ниже, чем в галлактической отрасли.
А это на нынешний денек значит, что в нашей обороне существует огромная «электрическая дыра».
Чем она угрожает Рф, я думаю, особо гласить не нужно.
Самое необычное и противное, что выявилось на форуме: даже руководители высшего звена власти не могут точно сказать, какова ввезенная зависимость Рф по электронике, каковой процент привезенных из других стран узлов и компонент в той электрической технике, которой пользуются военные, энергетики, врачи и др.
По данным Минпромторга, даже на рынке госзаказа, регулируемом государством, размер которого составил в 2019 году 900 миллиардов. рублей, толика русских производителей составляет максимум 20%. Вообщем, назывались и наиболее низкие числа. Это подтверждение того, что никакого настоящего импортозамещения в период 2014—2020 гг. не происходило. А всякие отчеты правительства и ведомств о «успехах» в данной нам области — «липа».
Как это ни феноминально, но точную цифру импортозамещения получить нереально, потому что пока не сотворен механизм детализированного учета модулей и блоков, входящих в готовое оборудование, исходя из убеждений их происхождения — русского либо забугорного. Почти все участники форума в Ялте признали, что импортозамещение измеряется при помощи такового коварного показателя, как локализация. А локализация и российскее создание — не одно и то же. А время от времени, как молвят в Одессе, «две огромные различия».
«Локализацию» любой соображает в меру собственной испорченности. В толковых словарях локализация производства определяется, как перенос производственных операций поближе к рынку сбыта продукции по экономическим, логистическим либо политическим причинам. Конкретно так и соображают локализацию почти все бюрократы, отчитывающиеся о выполнении заданий по импортозамещению в электронике. На форуме некие участники справедливо отмечали, что перенос производств происходит обычно без передачи в страну прав на умственную собственность. Т.е. локализация часто только расширение продаж на локальном рынке зарубежных технологий, которые формально получают некую доп стоимость в стране предназначения (что-то вроде «отверточного производства»).
Не считая того, почти все компании, обеспечивающие прекрасные характеристики локализации и формально находящиеся в русской юрисдикции, стопроцентно либо отчасти принадлежат зарубежному капиталу (часто раскручивая цепочку ролей в капитале нерезидентов выходишь на IT-гигантов из Силиконовой равнины).
В конце концов, локализованной считается продукция, поступающая из государств, входящих в Евразийский экономический альянс (ЕАЭС). А каковой статус находящихся в примыкающих странах предприятий-поставщиков и производимой ими продукции (кому принадлежит право принадлежности на технологию, заложенную в продукции) — большенный вопросец.
О том, какие опасности несет таковая локализация информационных технологий для военной и экономической сохранности страны, гласить не приходится. Довольно только одной «закладки» — аппаратной либо программной — для того, чтоб противник мог дистанционно считывать информацию, перекрыть работу компов и обслуживаемых ими систем орудия, энергетических объектов, производственного оборудования. А время от времени и сделать трагедию с далековато идущими последствиями (к примеру, на АЭС).
«Закладки» — важный инструмент кибервойны, которую нам объявил Вашингтон два года вспять.
Познакомившись подробнее с материалами форума в Ялте, я сделал вывод, что власть строит не «светлое цифровое будущее», а ускоренными темпами производит цифровое минирование страны. Под умиротворяющие отчеты и реляции о «локализации» цифровых технологий.
Источник: svpressa.ru
Источник: