Риторика Анкары и терпеливость Москвы
Фото Reuters
Тема турецкого присутствия в зоне эскалации Нагорно-Карабахского конфликта является более обсуждаемой в крайние деньки. Руководствуящася выдвинутым еще на заре независмости постсоветских республик девизом «одна цивилизация, два страны», Турция выделяется посреди остальных региональных держав конкретной проазербайджанской позицией и твердой риторикой.
Не тайна, что пришедшая к власти сначала 2002 года Партия справедливости и развития (ПСР) во главе с работающим президентом Турецкой Республики Реджепом Тайипом Эрдоганом начала постепенный переход от кемализма, отвергавшего османское наследство, к наиболее ограниченному внутреннему и внешнеполитическому курсу, играющему на религиозных и националистических настроениях турецкого общества. Таковым образом, новенькая политическая элита Турции, осуществляя переход к политике «неоосманизма», практически меняет всю философию сделанного Ататюрком современного турецкого страны.
Нео-османизм и прагматизм
Рвение возвеличивания страны присуще фактически всем бывшим империям. В случае же с Турцией оно выразилось в резкой военно-политической активизации конкретно в крайние годы. Такую активизацию можно было следить в Сирии, потом в Ливии, а сейчас в Азербайджане. Но, чудилось бы, в абсолютной идентичной позиции Турции по всем обозначенным конфликтам существует ряд суровых различий.
Так, если на базе одобрения парламента турецкие Вооруженные силы (ВС) интенсивно вовлечены в конфликты в Ливии и Сирии, то в случае с Азербайджаном поддержка турецкого страны различается пока только твердыми и конкретными декларативными заявлениями. В реальности же таковая политическая линия Эрдогана на разных участках системы интернациональных отношений использовалась постоянно. Анализ долгого периода правления Эрдогана указывает, что твердые заявления турецкого фаворита не постоянно трансформируются в вовлеченность Турции в вооруженные конфликты. Военное роль Анкары соединено с прагматичными целями и происходит только в случае критичных угроз интересам Турции. Так было в период обострения турецко-израильских отношений опосля казуса с судном «Мави мармара». Так было и в Сирии, когда опосля долголетних угроз Эрдогана ВС страны были использованы только тогда, когда ситуация вступила в критичную исходя из убеждений сохранности Турции фазу.
В случае же с поддержкой Азербайджана ничего новейшего в турецкую политику Эрдоган не привнес. Турция оказывала политическую и даже военно-техническую поддержку Азербайджану и в период первой карабахской войны (а именно, закрыв границы с Арменией), и в протяжении всего переговорного процесса. В совместных военных учениях с Турцией также ничего новейшего нет. Оно осуществляется с 2003 года.
Но братство братством, а правда, как говорится, в цифрах. Поставка турецкого вооружения в Азербайджан была ограничена НАТО. Потому военное сотрудничество Азербайджана с Россией носит еще наиболее масштабный нрав и не идет ни в какое сопоставление с его сотрудничеством в данной сфере с Турцией. Довольно сказать, что армия Азербайджана вооружена в большей степени русским орудием, размер закупок которого превысил 5 миллиардов долл. за крайние пару лет. Кроме этого, следует учесть, что Южный Кавказ является конкретной сферой интересов Рф, а Армения – членом ОДКБ.
Артобстрелы внутреннего употребления
Так с чем все-таки связана беспримерная твердость в риторике турецкого фаворита?
Брутальная риторика Турции не только лишь гармонически вписывается в суть проводимой Эрдоганом политики, да и рассчитана на увеличение его авторитета в очах турецкого народа. Следует напомнить, что опосля парламентских выборов 2017 год правящей ПСР удалось достигнуть большинства голосов в законодательном органе только благодаря коалиции с Партией националистического движения (ПНД). А на выборах в муниципалитеты, правящая партия и совсем растеряла позиции в главных городках Турции – Анкаре и Стамбуле. Как и всякий популист, Эрдоган весьма чувствителен к политической конъюнктуре. Конкретно такое положение дел почти во всем послужило катализатором для перехода Эрдогана от слов к делу на сирийском направлении. На сей день дискуссии уже о «Большенном Туране» являются музыкой для ушей обычных нацоналистических групп.
Говоря о отношении турецкого общества к Азербайджану, довольно посмотреть на результаты социологического опроса, проводимой по заказу МИД Турции, согласно которым Азербайджан посреди турецкого населения воспринимается, как более дружеская страна (таб. 1, 2.). И на данный момент, на фоне резкого падения курса лиры и спада турецкой экономики, имитация Эрдоганом роли фаворита тюркского мира также нацелена больше на внутреннюю аудиторию, чем на внешнюю. Бойкая риторика турецкого фаворита, старающегося выказать больший католицизм чем римский папа (в этом случае – официальный Баку) уже приносит внутриполитические дивиденды – Эрдогану удалось достигнуть беспримерного одобрения собственной политики со стороны всех главных политических сил. Конкретно осознание того, что турецкий политический истеблишмент управляется внутриполитическими соображениями, разъясняет размеренную реакцию главных интернациональных игроков, и сначала Москвы, на твердые заявления Анкары.
Быстрее всего Турция и далее будет больше спикером, нежели прямым участником в конфликте, если лишь действия в регионе не воспримут нрав опасности ее экзистенциальным интересам. Красноватыми линиями Анкары, диктуемыми этим же перевозбужденным публичным воззрением, являются, сначала – массовые утраты посреди мирного населения Азербайджана и угроза стратегическим энергетической инфраструктуре, проходящей поблизости армяно-азербайджанской границы и обеспечивающей третья часть газовых потребностей Турции. В этом случае векторы практических суждений и публичного накала могут совпасть и запустить маховик турецкого военного вмешательства. Сиим и можно разъяснить взвешенную позицию Рф, нацеленную на нецелесообразность провокации и сдерживание большей, чем риторика, вовелеченности Анкары в конфликт. В случае фуррора данной полосы на шаге переговорной стадии урегулирования (а она совершенно точно наступит по той причине, что обе стороны конфликта зависимы от русских поставок боеприпасов), инициатива стратегического посредничества вновь окажется в руках Москвы – хотя бы лишь поэтому, что Наша родина единственный центр, с которой обе стороны могут и хотят говорить.
Таб. 1 Результаты опроса Центра Тюркских исследовательских работ Института Кадыр Хас. Самой дружеской государством Турции в протяжении 2015-2018 годов со стороны населения совершенно точно признается Азербайджан.
Таб. 2. В 2019 году Азербайджан также занял 1-ое пространство посреди дружеских государств в опросе Центра Тюркских исследовательских работ Института Кадыр Хас
Источник: