Армандо Ианнуччи: «Воспрещать что-либо – это весьма по-советски»
Фото Dave J Hogan/Getty Images
В цифровой прокат вышла «История Дэвида Копперфилда» – новейший кинофильм Армандо Ианнуччи, грустно прославившегося в Рф три года вспять с картиной «Погибель Сталина». Рассчитывать на традиционное чтение романа Чарльза Диккенса не стоит – вышло быстрее костюмное, местами абсурдистское драмеди с Девом Пателем в главной роли и с Хью Лори, Тильдой Суинтон и Беном Уишоу в эпизодах. Кинообозреватель «НГ» Наталия ГРИГОРЬЕВА побеседовала с Армандо ИАННУЧЧИ о том, почему для него было принципиально этническое обилие актерского состава, о его реакции на запрет «Погибели Сталина» в Рф и о том, как он относится к онлайн-прокату собственного кино.
– Почему вы избрали для новейшего кинофильма роман Чарльза Диккенса и почему конкретно этот роман?
– Диккенс постоянно был вдохновением для меня, могу смело сказать, что это мой возлюбленный писатель, с самого юношества. Мне кажется, все запамятовали, сколько юмора в его произведениях. Почти все люди, уверен, считают его весьма депрессивным писателем, который ведает только о бедности и иных несчастьях. К тому же меня восхищает, что к своим 28–29 годам он был самым известным писателем в мире, другими словами владел на тот момент неограниченными способностями для общественных выражений. И эту возможность, эту платформу он употреблял для того, чтоб гласить на очень трудные темы. О упадке общества, о законе, о детском труде. Это и делало его работы таковыми пользующимися популярностью. Что касается «Дэвида Копперфилда», над которым я начал работать около 10 годов назад, – меня поразило, как современно звучит эта книжка. Ведь это история о социальной тревожности, о повсевременно преследующих идей: «понравлюсь ли я людям, что люди помыслят обо мне, с кем мне необходимо сдружиться, с кем лучше завести дела?» Весьма животрепещущий сюжет о юном человеке в поисках себя, стыдящегося собственного прошедшего и опасающегося того, что это прошедшее описывает его истинное. Весьма современный исходя из убеждений социологии и психологии роман. Весьма буквально и честно описывающий, к примеру, ментальные расстройства – посмотреть хотя бы на персонажа, которого играет Хью Лори. А еще весьма кинематографичный материал. Все это и вызвало во мне желание снять по роману кинофильм – таковой, чтоб он отыскал отклик у современных зрителей.
– Кино смотрится вправду весьма современным исходя из убеждений диалогов, поведения героев, некий внутренней энергии. Но в то же время он остается костюмным, историческим. Как реагировали актеры на такую режиссерскую задумку?
– Актеры, как мне кажется, с самого начала были весьма воодушевлены мыслью. Я желал быть четким в исторических деталях, в костюмчиках, потому они на дисплее очень приближены к тем, которые носили бы герои романа во времена, когда разворачивается действие. Но что касается поведения – для персонажей ведь это все действительность, истинное время, и мне хотелось, чтоб зрители ощущали, что все происходит естественно, что можно просто создать шаг – и оказаться снутри кинофильма и стать его частью, что с экрана обращаются впрямую к для тебя и ты можешь идентифицировать себя с тем либо другим персонажем. Мне принципиально было избежать некий манерности в дискуссиях, в диалогах, чтоб актеры не притворялись, что они играют кого-либо из прошедшего. В самом начале я так и произнес: «Представьте, что никто никогда не снимал исторических кинофильмов, так что нет никаких правил и никаких ожиданий».
– У вас различный с этнической точки зрения актерский состав. Как возникла эта мысль?
– Это снова же дозволяет сделать некую связь сюжета романа с нынешним деньком – улицы Лондона должны были смотреться так, чтоб хоть какой, кто глядит сейчас, мог бы представить себя на их. Ко всем иному Дев Патель – единственный, кого я вначале мог представить в роли Дэвида Копперфилда. Этому герою предстояло создать весьма почти все, быть сразу уязвимым и мощным, забавным и суровым, катастрофическим и комедийным. И у Дева есть нужная энергия. И с остальными ролями я поступал по тому же принципу, находил актеров, которые идеальнее всего подошли бы по психотипу, идеальнее всего смогли бы передать дух того либо другого персонажа. В Англии снимается весьма много исторических драм, и, естественно, в актерских составах этих кинофильмов ни о каком многообразии речь не идет, что вопиюще. Выходит, что для большого количества артистов этот жанр просто закрыт. Вокруг столько профессиональных людей, заслуживающих того, чтоб оказаться на дисплее.
– Работа с известными актерами принуждает вас быть наиболее требовательным?
— Это здорово, что мне в первый раз удалось, например, поработать с Тильдой Суинтон и с Беном Уишоу. Все, что я прошу у актеров независимо от их статуса, это работать в команде, быть ее частью, по другому у нас с ними ничего не выйдет. При всем этом я также прошу расслабиться, следовать написанному сценарию и репликам, но не зацикливаться на этом, поэтому что по ходу могут быть конфигурации. Мы встречались за две-три недельки до начала съемок, читали, репетировали, импровизировали. Это позволило всем и выяснить друг дружку лучше, и ощущать себя наиболее раскрепощенно на площадке. Так что 1-ый денек работы прошел уже без обыденного стеснения и смущения.
– «История Дэвида Копперфилда» хотя и сатира, но не таковая горьковатая и твердая, как ваши прошлые работы. Было желание создать наиболее гуманистическое кино?
– Когда заканчиваешь один кинофильм, то хочешь, чтоб последующий был мало остальным. И «Погибель Сталина», и «В петле» были политическими, если так можно сказать, а «Погибель Сталина» была для меня к тому же первым историческим фильмом. Мне весьма приглянулся этот опыт, я научился многому полезному как режиссер – в том числе проводить исследования. Как я уже гласил, «Дэвид Копперфилд» был моей мечтой, и опосля «Погибели Сталина» у меня сложилась команда: автор Кристофер Уиллис, оператор Зак Николсон, гримеры и живописцы по костюмчикам. Я собрал их всех и произнес: «Ну все, ребята, в последующем году – «Дэвид Копперфильд». И все согласились, что настало время. А что касается настроения, мне вправду хотелось создать что-то эксцентричное, положительное. Ведь это в том числе и история о дружбе, о обществе.
– Вы в курсе того, что происходило с фильмом «Погибель Сталина» в Рф?
– Еще как в курсе!
– И что вы чувствуете по этому поводу?
– На мой взор, воспрещать что-либо – это весьма по-советски. В итоге он оказался самым незаконно скачиваемым фильмом прошедшего года. Все это меня опечалило. Естественно, я отлично осознавал, что некие люди будут возмущены схожим сюжетом, но никто ведь не принуждает их глядеть кино. А вышло, что их принудили не глядеть его. К тому же мы в целом не ждали, что действия будут развиваться таковым образом, ведь кинофильм получил разрешение на прокат и запрет случился практически намедни премьеры.
Источник: